Толкнув что-то мягкое локтями, я повернулась и с энтузиазмом извинилась, уверяя, что не хотела и ничего такого не думала, все получилось случайно и так далее...

Мой словесный поток остановили встречными извинениями, и… я наткнулась на довольно симпатичного парня. Среднего роста, брюнет, с вытянутым интеллигентным лицом. Обычные джинсы и белая футболка. Маленькие очки придавали ему вид умный и стильный.

Он несколько раз извинился и всё время настаивал, что это он - слон, и первым меня толкнул. Похохотав и протанцевав в качестве компенсации старомодный танец за руки, мы познакомились. Музыканты ушли на пятнадцатиминутный перерыв, а парень подсел ко мне за столик. Мы выпили по дайкири и стали знакомиться дальше.

- Максим, химик, инженер, любитель хорошей музыки.

Фанфаронство, не иначе, но и я так могу:

- Оля, мастер по ничегонеделанию в этой жизни, – фыркнула я, а резкий треск стаканов напомнил, что они не хрустальные и вообще-то общественные.

- О, так и разбить недолго, – заметил Максим и принялся за салат, который официантка перенесла с его столика.

- Ты в первый раз здесь? – дождавшись моего кивка, Макс продолжил: – И я. Прикольно тут, уютно и потанцевать можно. У меня друг играет - басист. Видишь того, справа в кожанке? – вилка двинулась в направлении барной стойки.

- А я к подруге пришла. Она поет.

- Ксюша? Классно поет, – Макс окинул взглядом барную стойку, где сидела Ксюша с соком. Красивая, высокая блондинка. Эх, еще один обожатель Ксюши.

- А ты ни на чем таком не играешь? – заинтересовался парень.

- На фоно, но это было раньше, – тыкнув вилкой в салат, с независимым видом прожевала листочек.

Обычно я постаралась не теребить старую рану. Она еще кровоточила и напоминала о себе. Да, я завязала с музыкой, разуверившись в своей гениальности. И не придумала, чем буду заниматься в жизни. Решила плыть по решению, искать новые варианты. Как знать, может, я - великий художник, но пока не догадываюсь об этом.

- А мне сыграешь как-нибудь? – хитро сощурившись, Макс сжевал черри.

- Посмотрим.

Вот еще вопросы! Делать мне нечего, что ли, играть тебе? Обнаглели парни, ничего не выяснив, идут кирзовыми сапогами по больным местам. Можно ж догадаться, что, если я бывшая пианистка, то есть на то причины.

- И что ты делаешь по жизни?

После десяти минут душевного разговора прозвучал мой самый нелюбимый вопрос. Пришлось признаться, что ничего. Сейчас. А так – всегда что-то делаю, даже времени почитать любимую книжку нет.

- Да и вообще, жизнь такая сложная и непредсказуемая штука, что... – не зная, как закончить свою туманную речь, я только взмахнула рукой, показывая, что жизнь – она такая, вот сразу и не поймешь, какая!

- И я ничего! Нахожусь в вечном поиске! - поддержал меня парень и с воодушевлением поднял бокал виски, заботливо принесенный официанткой.

Мы опять выпили.

Завязался интересный разговор: Макс что-то говорил про книжки, учения и учителей. В какой-то момент съехал на религию и пытался выведать, как я к этому отношусь. Да никак, если честно. Поэтому мы еще раз обсудили книжки. Я с трудом улавливала обрывки фраз, музыка звенела вовсю, и приходилось пододвигаться совсем близко друг к другу и говорить чуть ли не в ухо. Не скажу, что мне это не нравилось, наоборот, сие обстоятельство добавляло определенной интимности к разговору. Вот только услышать, что отвечал собеседник, было трудно.

- Давай отсядем в соседний зал. Невозможно спокойно поговорить, – предложила я, и Макс согласился.

"Ух, какая я боевая", – мелькнула по пути мысль, и мне она понравилась.