Взвалив ношу на спину, он торопливо, так что алюминий лязгает о гранит, делает шаг назад, чтоб удержать равновесие, неловко застегивает пряжку поясного ремня и смотрит на солнце. Времени – около полудня. Питер утирает лоб.

– Летом ты даже с нами больше не видишься, – напоминает ему Брайан. – Сколько это, четыре года уже?

– Время, – объясняет Питер. – Времени у меня совсем нет, это факт.

– Ага, кроме всей отпущенной жизни, – хмыкает Брайан.

В ответ Питер раздраженно хмурится и тоже сходит на снег. Оба поворачиваются к Джо. Тот, щурясь изо всех сил, по-прежнему вглядывается в сугроб.

– Эй, Джо! – окликает его Брайан.

Джо, вздрогнув, поднимает взгляд.

– В путь пора, помнишь?

– Ах да. Секунду.

Джо начинает готовиться к новому переходу.

Трое на снегоступах движутся дальше.

Брайан идет впереди. Ноги его на каждом шагу погружаются в снег едва ли не на фут. За ним аккуратно, след в след, а потому и в снегу практически не утопая, движется Джо. Питер на следы даже не смотрит: его снегоступы, рыхля снег, нередко соскальзывают влево, отчего он то и дело спотыкается.

Склон становится круче – настолько, что заслоняет от них отвесную скалу над головой. Все трое мокры от пота. Брайан, все чаще и чаще скользящий влево, останавливается, освобождается от снегоступов, приторачивает их к рюкзаку и снова сует руки в лямки. На правую руку он надевает перчатку и на ходу, скособочившись, опирается о склон кулаком.

Остановившись на том же месте, что и Брайан, Джо с Питером следуют его примеру. Затем Джо указывает вслед Брайану, пересекающему участок склона куда круче сорока пяти градусов.

– Невиданный трехногий зверь, обитатель холмов, – со смехом говорит Джо. – Невиданный зверь «снегоед».

Питер тоже лезет в рюкзак за перчаткой.

– Вот что нам мешало пойти там, вдоль деревьев, и обойтись без этого клятого траверса?

– Оттуда вид не так хорош.

Питер вздыхает. Джо, топчась по снегу, ждет, смотрит на Питера с любопытством. Питер мажет лицо маслом от солнечных ожогов, со лба его обильно струится пот, смесь пота с маслом на небритых щеках Питера блестит, будто зеркало.

– Мне только кажется или мы в самом деле выкладываемся на всю катушку? – говорит он.

– Еще как выкладываемся, – отвечает Джо. – Траверсы – штука нелегкая.

Оба смотрят вслед Брайану, приближающемуся к середине самой крутой части склона.

– И вы, ребята, лазаете по этим снегам для забавы? – изумляется Питер.

Джо молчит, а через какое-то время вздрагивает, точно очнувшись.

– Прости, – говорит он. – О чем мы с тобой толковали?

Питер, пожав плечами, оглядывает Джо самым пристальным образом.

– Ты о'кей? – спрашивает он, стиснув рукою в перчатке плечо Джо.

– Да, да. Просто… забыл. Опять!

– Любой иногда о чем-нибудь да забывает.

– Знаю, знаю.

Удрученно вздохнув, Джо направляется по следам Брайана. Питер идет за ним.

С высоты они кажутся крохотными пятнышками, единственными движущимися объектами на бескрайнем черно-белом просторе. Снег слепит белизной, защитные очки пускают в стороны зайчики. Путники утирают лбы, то и дело останавливаются передохнуть. Брайан уходит вперед, Питер заметно отстал. Джо, осторожно ступая по склону, полушепотом разговаривает сам с собой. Перчатки намокли, запястья покрылись браслетами льда. Внизу одинокие деревья лесополосы покачиваются на ветру, однако на склоне безветренно, жарко.

Склон делается положе, и вот они за отрогом. Брайан сбрасывает рюкзак, достает «пенку», усаживается на нее и сосредоточенно роется в рюкзаке. Вскоре его догоняет Джо.

– Уф! – отдувается он. – Нелегок был этот траверс.