Ника зарисовала контуры водоема на карте. Птицы: чайки, дикие утки и дикие гуси были рады появлению озера, оккупировав его просторы. Завидев людей, стая уток поднялась в воздух и закружила над лесом.

– Спугнули. – Ника посчитала, что беспокойство птиц могло выдать их местонахождение вероятному противнику.

Совсем недалеко от того места, где они находились, на карте была отмечена деревня, в которой еще десять лет назад жили десятка два человек, накрывшись зонтиком, питающимся от самодельного ветрогенератора. Шансов покинуть деревню самостоятельно у них почти не было. До ближайшей точки Лагранжа полсотни километров, их проделать в условиях почти полного отсутствия дорог без мощного прикрытия от излучения невозможно.

Шепот и Таша тоже углядели в поднявшейся стае повод повысить бдительность. Они растворились в лесу и некоторое время вглядывались в каждый куст, чтобы заметить подозрительное движение. Ничего не заметив, они пошли вверх вдоль русла реки, чтобы найти брод. Из-за препятствия река стала полноводнее. Там, где виднелись следы старых переездов, первое же измерение дна показало, что глубина изменилась.

– Надо переплывать, – решила Ника. – Это будет быстрее, чем искать брод.

Она дала знак дозорным, чтобы они дождались основную группу.

– Что, решили форсировать? – догадался Шепот.

– Да, так будет быстрее, – ответила Ника. – Надо сделать небольшой плот для одежды и снаряжения и вперед.

Замес без лишних слов приступил к делу. Пригнул к земле небольшую осинку и срубил у корня парой взмахов. Остальные принялись помогать ему. Ника же решила пройтись вдоль берега, думая увидеть удобный спуск к реке и подъем на противоположной стороне. Она взяла с собой Улю, чтобы еще и поговорить с ней об их отношениях с Замесом. Девушка сразу об этом догадалась и начала первой.

– Мы давно присматривались друг к другу, но только два дня назад признались в симпатии. Не хотели никому говорить, но чувства не скроешь.

– Я бы не взяла тебя на этот выход, если бы знала, – честно призналась Ника. – Во-первых, мне будет жаль, если что-то пойдет не так и пропадет такая пара. Во-вторых, влюбленные, как тетерева на току, ничего не видят и не слышат вокруг. Нам сейчас нужнее холодный ум и трезвый расчет.

– Ника, я обещаю, что наши отношения не помешают выходу. Мы не настолько влюблены, чтобы терять голову. А еще мы подумали, что испытания помогут нам лучше разобраться в чувствах, – извиняющимся тоном произнесла Уля.

– Теперь все равно поздно что-то менять. Не вешайся на Замеса на маршруте, иди в стороне, проявляй мудрость и хладнокровие.

– Конечно. Обещаю.

Ника неожиданно схватила Улю за одежду и дернула на себя. Девушка испугалась, приняв этот жест за вторую фазу нравоучений. Однако вместо них командир прижала к губам указательный палец, призывая молчать. Она кивнула в сторону реки. Впереди, метрах в тридцати, от берега до берега протянулась рыбацкая сеть, покоившаяся на поплавках через каждый метр.

– Я не поняла, а как они ловят без защиты? – прошептала Уля.

– И я не понимаю. Может, у нас под носом появился новый рынок невольников?

– Вряд ли, слишком далеко от точки Лагранжа. Да и рыба протухнет по дороге.

– Вернись к нашим, расскажи, что мы тут нашли, и чтобы они не шумели, а я пока покараулю, вдруг рыбаки появятся.

Уля растворилась в низкорослой прибрежной поросли, как тень. Ника устроилась поудобнее и стала ждать. Ей крайне интересно было увидеть, кто же придет снимать сети. Ожидание вышло недолгим. Вскоре на противоположном берегу появились двое загоревших подростков в одних трусах. Никакого зонтика рядом с ними не было. Один из них с ходу забежал в реку и поплыл на другой берег, тот, на котором пряталась Ника.