Ближе к вечеру, чтобы не повторять особо крутой изгиб речного русла, полк прошел по дороге через лес и…

«Ну, вот она, древняя Москва! – выдохнул Олег. – Или параллельная? Или альтернативная? Что-то я плохо понял теорию Романа». Будущая столица его не впечатлила. «Да это и не город вовсе, – недоумевал Горчаков, увидевший заснеженные поля, рощи и кучки окруженных низким тыном строений. – Это же просто несколько деревень одна рядом с другой, а между ними церкви и боярские усадьбы».

Над излучиной реки на холме возвышалась крепость, но больно уж непрезентабельная. Во-первых, она была маленькой. Стена, которую видел Олег, тянулась на глаз метров на триста. Да и не стена это была вовсе, а высокий земляной вал, поверх которого шли невзрачные деревянные городни под тесовыми крышами.

«Похоже, мы последние?» – подумал Горчаков, вертя головой. Под стенами крепостицы раскинулся огромный воинский лагерь. На всех свободных местах стояли шатры, повсюду горели костры, бродили люди, топтались кони. «Это ж сколько здесь народу? – попробовал прикинуть Олег. – На глаз как бы не дивизия. А вообще, шатры можно посчитать. Но, разумеется, не сейчас».

С шопингом в Москве Горчаков пролетел. Новгородский полк подошел к будущей столице ближе к вечеру. Пока воины искали дрова и готовили еду, начало темнеть. После ужина установили шатры и улеглись спать. А с утра пораньше к лагерю новгородцев подъехало несколько саней, а за ними князь Всеволод Юрьевич с боярами, в сопровождении дюжины дружинников.

Посмотрев на оживленного Неждана, Олег поинтересовался: а в чем, собственно, дело? Оказалось, что повод для радости имеется, поскольку на этих санях «получку» привезли. Горчаков сразу же вспомнил одного своего знакомого в день зарплаты, и ему стало интересно: принято ли здесь это дело «обмывать»?

Попутно он выяснил, что в середине декабря прошлого года в Новгород прибыло посольство от великого князя владимирского с просьбой прислать ему в помощь войско. Как в таких случаях водится, бояре сразу же собрали народ на вече, которое постановило: ополчение не собирать, но если Юрий Всеволодович пожелает, то может за плату набрать «охотников». В Новгороде, как позднее и в Европе, были отряды лучников-профессионалов. Их мощные луки ничуть не уступали знаменитым валлийским. Такие войска нужны были великому князю, и он согласился на все условия.

– Ну а мы тогда чего стоим? – спросил Олег приятеля. – Пошли очередь занимать.

Серебро раздавали прямо с саней из раскрытых сундуков. Выстояв длинную очередь, Горчаков получил две с половиной палочки и по привычке завертел головой, высматривая ведомость, в которой следовало расписаться за жалованье. Но князь Всеволод Юрьевич решил бухгалтерией не заморачиваться.

Естественно, Олег тут же насел на Неждана с расспросами. Его интересовало, что можно купить на две с половиной палки серебра? И вообще, это маленькая или большая зарплата?

Прежде всего, приятель объяснил, что две с половиной новгородские гривны – это стандартная плата воину за поход. Правда, уточнил, что поход может и полгода длиться, тут уж как повезет.

– Работнице по дому платят гривну в год, – пожал он плечами, отвечая на второй вопрос. – Плотники в Новгороде берут по полторы ногаты в день. Лес у нас дешев, а плотников много. Потому за две гривны можно струг на тридцать гребцов справить, по рекам ходить. А за три гривны – ладью, в коей можно и по морю плыть. Что еще? – почесал затылок Неждан. – Саблю можно за гривну сторговать, за полторы – меч. А за три-пять гривен рабыню продают. Пять – это если девка молодая да справная, – ухмыльнулся новгородец и подмигнул. – А вот ежели ты зубы кому выбьешь, то будешь штрафу двенадцать гривен платить, – ехидно закончил он перечень услуг.