Грудь не показалась, это я шею освободила, потому что Коля воняет.

– Могу помочь, – сказала я его ширинке. – Ой, нет! Прости! В договоре реклама не рассматривалась. Ты же настоял, чтобы я занималась исключительно сбытом брикетов.

Вау! Брюки шевельнулись. Он меня хочет! Я думаю даже не в рекламе дело и точно не в кошачьих наполнителях, он во мне опять женщину увидел.

Поднять на него глаза – спровоцировать. Не поднять – вырвется завтрак наружу от вида стручочка, пусть даже сквозь брюки. Зрелище отвратительное.

Я отворачиваюсь, смотрю за окно. Карандаш начинаю грызть. Зря я в рот взяла. Потому что Коля явно напрягается.

Моего присутствия на собрании не требовалось. Коля первым отчитался… В офисе безлюдно и тихо.

Он наклоняется к моему креслу, ручищами толстыми упирается в подлокотники. Лицо заплывшее в интимной близости от моей правой щеки, и я думаю, что в принципе мне эта работа не так и нужна.

– Насилуют!!! – кричу я, оттолкнув Колю на свой рабочий стол.

Из кабинета начальника выбегают на крик мои коллеги, а я на четвереньках отползаю от стола, где неповоротливый, неуклюжий Коля пытается поднять со столешницы свою громоздкую тушку.

Я привыкла так: всё, что мне в жизни нужно, прямо в руки падает и по маслу идёт. А если всё тяжко, то это мне не нужно, и можно спокойно отказываться.

Отец Коленьки, мой опилочный босс, буквально через двадцать минут после инцидента вызывает меня к себе в кабинет.

Я уволена.

Офигенный день!

3

Подперев ладонью щёку, я с безразличием смотрю на Лизку. Даже не переживаю, что тональный крем сотру.

Вообще наплевать на всё.

Ковыряясь в своём латте, пропускаю половину слов, что щебечет эта тощая, востроглазая деваха.

 Она моя ровесница, но образование так и не получила, работает, где придётся. В этот раз – официанткой.

Отношение к Лизке у меня двоякое. С одной стороны, она в жизни поддерживала. Официанткой и я работала в своё время, Лиза помогла найти место. И с Валерой она меня познакомила. Не для неё порядочные мужчины, поэтому отступила, позволив мне спокойно существовать с её давним знакомым. Даже не интересовалась, как я с Валерой поживаю.

Но есть у Лизы тёмная сторона. Она девушка ушлая, хитрая и пронырливая. Наши общие знакомые её давно в гости не зовут, потому что за Лизой числится воровство.

И вот с такой личностью в самый неудачный день своей жизни я встречаюсь в кафе: Лизка что-то предлагает.

Мне пофиг!

Я боюсь звонить Валере и говорить, что осталась без работы.

Почему взрослая женщина должна бояться своего мужика? Почему я вообще должна бояться?

– Ева, пожалуйста, – ноет Лиза, сложив ладошки вместе. – Всего четыре часа. Деньги можешь себе взять. Тем более, если тебя уволили.

– Что за мероприятие? – я что-то упустила в этом разговоре.

– Свадьба, – торопливо отвечает Лизка. – Вспомнишь молодость. Давно официанткой не работала?

– Восемь лет, – печально вспоминаю я. – Не нужно мне это. Работу искать надо.

– Завтра начнёшь. Свадьба дорогая, шампусик тырнёшь, закусочки.

Я рассмеялась на грани истерики. Надо столько лет вкладываться в образование, работать на дядю, чтобы вот так себя вести: воровать шампанское и откушенные бутерброды тащить домой.

Неужели я упаду до такого?

– Помоги мне, – исправляется Лиза.

Тут по-другому поставлен вопрос. Помочь знакомой можно. И наверно, нужно. Развеюсь. Подхвачу дух авантюризма, заболею им и рвану в Москву. 

– Официанток всё так же за задницы щиплют? – с усмешкой спрашиваю я.

– Бывает, – Лизка подмигивает. – Может найдёшь себе кого.

– Я с Валерой вообще-то, – напоминаю я и возвращаюсь к своему многострадальному латте.