Отойдя подальше от дома, где жила Мария Федоровна, Антон вытащил из висящего на поясе чехла мобильник и позвонил Эдику.

– Привет, дружище, не ударить ли нам сегодня по пиву?

– Ударить. Когда?

– В восемь.

Место оговаривать не требовалось – оно всегда было одним и тем же. «Таганка»-радиальная в центре зала – очень удобно для скоротечных контактов.

Ровно в восемь справа от скучающего в ожидании Антона остановился Эдик. Антон незаметно для окружающих вложил в его руку листочек с данными Марии Федоровны и сразу же пошел прочь, едва сдерживая смех. Его ужасно забавляли все эти детские игры в конспирацию, но приходилось подчиняться – так уж поставил дело шеф.

Спустя два дня от Эдика пришла смс-ка: «Поздравляю!» Это означало, что бабка Мария Федоровна «прокачана» по соответствующим каналам и признана подходящей для их дела.

Антон начал действовать.

На следующий день после приема забежал в аптеку и купил три бутылочки сиропа шиповника. Закончив с вызовами, отправился к Марии Федоровне – начинать «прикормку».

– Ой, а я только о вас вспоминала! – обрадовалась та.

– Дурака вспомни! – пошутил Антон.

– Да разве я в этом смысле… – смутилась старуха.

Расположившись за круглым обеденным столом, Антон первым делом одну за другой выставил на него бутылочки с сиропом.

– У моей покойной бабушки сегодня день рождения, – торжественно сказал он. – Ей-то я уже ничего, к сожалению, подарить не могу, а вам, Мария Федоровна, могу. Не откажите, пожалуйста, принять мой скромный дар…

И так далее и тому подобное. В таких ситуациях патоки много не бывает. Лей, наливай, опомниться не давай. После продолжительной и, как и полагалось, немного сумбурной речи Антона они на пару прослезились, а затем Антон стал выписывать рецепты. Пока он был занят писаниной, Мария Федоровна вышла из комнаты, а вернувшись положила на стол перед Антоном новенькую пятидесятирублевую купюру.

– Это не гостинец, – сказала она, встретив недоумевающе-оскорбленный взгляд Антона. – Это я вас прошу от моего имени поставить свечку за вашу бабушку, чтобы ей там, на небесах, ни в чем отказу не было.

– Спасибо, Мария Федоровна. – Антон взял полтинник, аккуратно сложил его пополам и сунул в задний карман джинсов.

«До Нового года ждать очень долго, – подумал он. – Ничего, справили бабушкин день рождения, в следующий раз отметим дату смерти и окончательно породнимся. Что тянуть с хорошим делом?»

До отмечания даты смерти следовало сделать главное, из-за чего вообще и затевался весь сыр-бор, – получить у Марии Федоровны собственноручную подпись по всем правилам (с собственноручной же расшифровкой фамилии, имени и отчества) на двух чистых листах бумаги. «Сценариев» получения подписи у Антона было больше дюжины, и все они были не раз отработаны. Оставалось только выбрать самый подходящий.

Без долгих раздумий Антон остановился на варианте «Жалоба» как наиболее подходящем для данного случая. Ошибка в выборе варианта грозила полным провалом дела. Собственно, с начала деятельности провалов у Антона было всего два, и один из них произошел по причине неправильного «сценария».

Безногий алкаш Юрий Матвеевич, которому Антон предложил поучаствовать в международной программе по профилактике цирроза печени («Чудо-препарат, мертвого на ноги ставит и для ветеранов войны совершенно бесплатно, только заявление надо написать»), нажаловался на него в окружной отдел здравоохранения – мол, участковый терапевт Лебедев пытался продать ему гербалайф. Откуда в воспаленных от беспробудного питья мозгах Юрия Матвеевича возник гербалайф и в каком похмельном угаре привиделось ему, что доктор Лебедев предлагает что-то купить, Антон так и не понял. Написал на работе объяснительную, получил полагающийся выговор и зарекся иметь дело с безмозглыми. К Матвеичу больше не подкатывался – не вышло, значит так и надо. Отвела судьба в сторону от гнилого дела…