Нападение было столь неожиданным, что флибустьеры подумали было, что на несчастного пленника свалилась огромная ветка, однако донесшееся до них глухое рычание мгновенно рассеяло их сомнения.

Падая, каталонец истошно завопил, затем перевернулся на спину, пытаясь освободиться от тяжести, пригвоздившей его к земле и не дававшей ему подняться.

– На помощь! – кричал он. – Спасите! Это ягуар!

Оправившись от изумления, Корсар немедленно бросился на помощь несчастному. Занеся шпагу, он молниеносно вонзил ее в тело зверя; тот, почувствовав боль, бросил каталонца и обратился к новому противнику.

Мгновенно отпрянув назад, Корсар выставил блестящее острие шпаги и поспешно намотал плащ на левую руку.

Поколебавшись мгновение, ягуар яростно бросился на людей. Наткнувшись по пути на Ван Штиллера, он повалил его наземь, затем обратился к Кармо, стоявшему неподалеку, намереваясь опрокинуть его мощным ударом лапы.

По счастью, Корсар не терял времени даром. При виде опасности, грозившей его флибустьерам, он рванулся к зверю, нанес ему несколько ударов шпагой, но тут же отступил, чтобы не угодить зверю в лапы. Рыча, тот пятился, собираясь вновь наброситься на врага, но Корсар не давал ему ни минуты передышки.

Испуганный, а может быть, и тяжело раненный зверь внезапно повернул назад и одним прыжком вскочил на ветку соседнего дерева, откуда через несколько минут донеслось грозное завывание.

– Назад! – крикнул Корсар, опасаясь, что хищник вновь перейдет в наступление.

– Гром и молния!.. – воскликнул Ван Штиллер, тут же вскочивший на ноги без единой царапины на теле. – Не пристрелить ли нам его, чтобы другим неповадно было?

– Нет, не смейте стрелять! – приказал Корсар.

– Еще немного, и я размозжил бы ему голову, – промолвил чей-то голос за ним.

– Как? Ты еще жив? – удивился Корсар.

– Спасибо моим доспехам из бычьей кожи, сеньор, – ответил каталонец. – Не надень я их под одежду, лежать бы мне сейчас с кишками наружу.

– Осторожно! – предупредил Кармо. – Эта проклятая тварь вот-вот на нас бросится…

Не успел он умолкнуть, как зверь снова прыгнул почти к ногам Корсара, но второй прыжок совершить не успел.

Шпага бесстрашного мореплавателя вонзилась ягуару в грудь, пригвоздила его к земле, а тяжелый приклад аркебузы африканца с силой опустился ему на череп.

– Каков дьявол!.. – воскликнул Кармо, с силой пнув зверя, дабы убедиться, что он наконец мертв. – Из какой породы этот окаянный зверюга?

– Сейчас узнаем, – сказал каталонец, подтаскивая ягуара за хвост поближе к месту, освещенному луной. – Весу-то в нем ничего, а какая смелость, какие когти!.. По прибытии в Гибралтар надо будет поставить свечу Гваделупской Богоматери за наше спасение.

Зверь, столь дерзко напавший на путников, своими очертаниями напоминал африканскую львицу, однако размером он был невелик: метр пятнадцать – метр двадцать в длину и не выше семидесяти сантиметров.

У него была круглая голова сероватого оттенка, вытянутое крепкое тело, хвост длиной в полметра, большие острые когти, густая, но короткая шерсть палевого цвета, более темная на спине и почти белая на животе.

Каталонец и Корсар убедились теперь, что имели дело с одним из тех зверей, которых испанцы называют кугуаром или пумой. Иногда их называют американскими львами.

Эти звери, довольно распространенные и в наши дни как в Южной, так и в Северной Америке, отличаются, несмотря на сравнительно небольшие размеры, исключительной свирепостью.

– Акула меня подери! – воскликнул Кармо. – Маленький зверь, да удаленький: любой лев может призанять у него храбрости.