– То есть, ты злишься, что какой-то придурок обратил внимание на мое открытое лицо?! – сорвалась я.

– Нет, Лекса! Ты всегда была безрассудная. На все смотрела свысока! Думала, что тебе все под силу. Ничего с тобой никогда не случится, от чего нельзя было бы убежать – именно так ты думаешь!

– Мааам!

– Не перебивай, Дэйтон! Алексия, ты слишком легкомысленна! И если ты не будешь работать над собой, то ты не выживешь долго в этом месте. – она обвела руками, показав весь мир. – Пока стены тебя защищали, ты была, в каком-то смысле, неуязвима… но сейчас тебе нужно стать умнее. И научись думать не только по прямой и обратно.

Она закончила, и повисла напряженная тишина. Дэйтон исподлобья косился на меня, а я старалась спрятать маленькие капельки навернувшихся слез.

Мама быстрее пошла вперед. Мы молча следовали за ней. Пока слезы окончательно не высохли, я смотрела себе под ноги, не отставая от тени Дэйтона.

Мелкая тропинка перешла в широкую дорогу, которая раньше, наверно, была центральной, или что-то типа того. Здесь стояли серые светофоры (я знала их по картинкам). Раньше они контролировали потоки машин, потому что их было очень много. Деревянные однотипные домики сменились на высокие каменные здания с множеством разбитых окон.

Минуя перекресток, возникло ощущение, что эти высокие дома, как сплошная стена, без конца тянулись прямо в небо в четыре стороны.

По бокам от дороги стояли ржавые старые машины: колес у большинства не было, и стекла все выбиты. Мы один раз ехали с мамой в машине безопасников, когда нас везли к отцу в последний раз, но я не видела в Сфере такое количество машин – здесь их была целая куча!

– Мам, расскажи что-нибудь, пожалуйста! – заскулил Дэйтон нарочно высоким голоском.

Мама тяжело вздохнула, хлопнув руками по ногам, будто оттряхивала пыль.

– Опасайтесь людей! Живых, я имею в виду.

Дэйтон обернулся ко мне, и у него отобразилось такое же изумление на лице, как у меня. А мы действительно были очень похожи, и эмоции у нас одинаковые.

– Объяснишь, почему? – недоверчиво спросил брат.

– Люди в Сфере уверены в своей безопасности, сытости, и боятся безопасников, поэтому они практически не опасны друг для друга. Но здесь люди вы-жи-ва-ют! А выживание иногда зависит от одного контейнера с едой или бутылки воды. Если у вас есть какое-то оружие, оно может приглянуться другому человеку. – она обернулась, но посмотрела только на меня, не на Дэйтона, а затем продолжила:

– Лекса, тебе бы пора также знать, что мужчины из этого мира могут не спрашивать разрешения, чтобы что-то от тебя получить. Особенно, учитывая твой возраст и внешность.

– Да, что не так с моей внешностью? – спросила я.

Мама резко развернулась:

– Хватит прикидываться! Ты прекрасно меня поняла! За два года дикой жизни до Сферы, меня пытались изнасиловать шестнадцать раз. И четыре из них – во время последних сроков беременности, с огромным животом.

У меня перехватило дыхание: не хватило воздуха. Я не то чтобы никогда об этом не слышала, я и представить не могла.

Мама тут же расстроилась из-за того, что сказала это. Потерев лоб рукой, она уставилась в пол и минуту ничего не говорила:

– Люди могут быть очень жестокими! Особенно когда нет законов и тех, кто следит за их соблюдением. Мы с вашим отцом сначала старались помогать тем, кто оказывался рядом, даже найденную еду и оружие давали… Но очень быстро те, кто выжил, одичали и поняли, что теперь сам Бог им нипочем. И мы также поняли, что доверять в этом пораженном мире больше никому нельзя.

– То есть, мы будем убегать от любого живого, который попадется на пути? – уточнил Дэйтон, после того как проглотил еще таблетку.