Дарья приступила к работе на месте, а Крячко тронул напарника за плечо:

– Митрохин с Капой приехали.

– О, кстати, только что подумал про них, – кивнул Гуров. В самом деле, на территории аэродрома, на летном поле в сотню квадратных метров, где бродят толпы народа – техники, пилоты и желающие полетать под облаками, – найти что бы то ни было полезное не так просто. Те же следы вокруг трупа давно затоптаны…

Полиция уже оцепила аэродром, а полковник пошел встретить старых знакомых. Майор Митрохин и бельгийская овчарка Капа были широко известны в узких сыскных кругах. Капа была настолько умной собакой, насколько глуп был Митрохин. Но почему-то с псом у них получился такой удивительный рабочий союз, что многие хоть и подшучивали, что звездочки нужно давать Капе, а не Дмитрию Митрохину, но за то, как он умел понять, что хотела показать Капа, его все-таки стоило уважать. Сам майор работал в кинологической службе давно, порой казалось, что он не понимал совершенно простых вещей. Понятия не имел, что Земля вращается вокруг Солнца, не запоминал или не трудился запоминать лица людей, фамилии, даты. Зато знал всех своих подопечных по характерам и всегда готов был прийти на помощь. Сам про себя он шутил «Дурак, зато веселый», к слову, это тоже была чистая правда. Дима действительно был очень веселым.

– Мы тут уже обнюхались, и Капочка что-то нашла. Рвется показать, – сказал майор Митрохин, не обращая внимания на труп, как обычно. Такие мелочи, как и то, зачем их вызвали, его тоже мало волновали. Он знал, что все, что нужно, они сейчас узнают.

Зато волновало Капу. Овчарка осторожно обнюхала тело, подождала, пока Дарья отойдет, понюхала ее ноги, ноги всех, кто присутствовал вокруг. Безошибочно указав на тех, кто подходил к телу, а потом еще раз обнюхав убитого, коротко рыкнула и пошла к ангарам с самолетами.

– Она что-то нашла и уже несколько раз звала меня туда. Вам она тоже говорит, что убитый был в том ангаре и нужно идти туда, – перевел Митрохин то, что «говорила» людям его подопечная.

Впрочем, напарники поняли это и без перевода.

Внутри стоял только один самолет. «Як-52», близнец того старичка, про который Гуров подумал, что это будет его самолет. Только новее.

Капа подошла к нему и несколько раз коротко гавкнула.

Митрохин сказал, что она просит открыть кабину.

Удивленный сотрудник аэродрома пожал плечами и по рации вызвал еще одного пилота. Поискали ключи, минут через двадцать кабину все-таки открыли, и Капа сразу начала рычать на сиденье пилота.

Митрохин осмотрел сиденье:

– Тут что-то интересное.

– Очень даже, – вдохнул Гуров, осматривая кабину и осознавая, что теперь от этого дела главку точно не отвертеться.

Под сиденьем пилота лежала спортивная сумка, плотно набитая пачками купюр. Долларов.

– Порядка миллиона, – присвистнул Крячко, заглянув в сумку. – За такое убить могут. Легко.

– Только деньги на месте, – фыркнул Гуров. – Забрать не успели? Или…

– Или фальшак, – откликнулся напарник. – Криминалисты скажут.

– И кстати, – осторожно тряхнув сумку, добавил Гуров, – здесь навскидку миллиона два. Видишь? Пачки в стопочках, уложены аккуратненько, по десять штук. И вес, – он оторвал хранилище долларов от пола, опустил обратно, – килограммов двадцать пять примерно.

Сыщики внимательно осмотрели ангар, работая быстро и четко, как обычно, собрали все улики и отвезли в главк.

На это ушел остаток дня.

– Лев, домой, у тебя день рождения, я прослежу, чтобы всё упаковали, пронумеровали и оставили тебе в качестве торта на завтра. – Стас всеми силами попытался отправить друга домой к жене.