Как шутит моя подруга, дамская сумка – аналог Бермудского треугольника. Попасть туда может что угодно. Но что и когда оттуда выпадет? И в каком состоянии?

Ладно, лишь бы очередной американский авианосец не нашелся, а то опять во всем русские будут виноваты.

Общага мне понравилась.

Белые стены, светлые чистые окна, видно, что моют здесь ежедневно. На полу – ковер. Дорожка, конечно, но где те дорожки в нашей общаге?

У нас засаленные перила лестницы, тараканы на общей кухне (магические, ничем не выведешь), старая мебель, которую гробило не одно поколение студентов.

Здесь – все светленькое, чистенькое, аккуратное, может, это все построили год назад?

– Тэр Лоринский?

– Наташенька, для вас просто Аделас, сделайте милость.

– Тэр Аделас, скажите, давно ли построено общежитие?

– Да уж лет шестьсот, Наташенька.

– А ремонт давно делался?

– Вам здесь не нравится? Я поговорю с дядей… действительно, ремонта здесь уже лет двадцать не было. Кошмар!

Двадцать лет – и ничего не скрипит? Не разваливается? Не течет?

У меня слов нет. Вот это точно самая крутая магия мира. А вот и моя комната. И соседка…

Эх, Татка, втравила ты меня в историю! Знала бы – сидела бы дома в тапочках и картошку фри жевала. А в этом мире даже «Макдоналдсов» нет. Отсталые люди…

Дверь комнаты выглядела так, что в нее даже стучать было страшно. По антиквариату грязными лапами барабанить!

Дубовая, с роскошной фурнитурой…

В России такое стоит в особняках олигархов. Наверное. А здесь – в общаге! И ведь не одна такая дверь, они здесь все такие, по коридору, сколько я вижу.

Тэр Аделас коснулся дверной ручки. Отполированной, натертой до нестерпимого блеска.

Дон-н!.. – в комнате прозвенел колокольчик.

Ждать пришлось недолго, примерно через пару минут дверь комнаты распахнулась и на пороге возникла девушка.

Я позавидовала. Тихо, но отчаянно.

Вот бывает же, создает планета такое совершенство? Такие девушки встречаются на обложках журналов, но там это дело рук фотографов и пластических хирургов. А здесь все вживую.

Фигура – модели плачут в сторонке. Классическая – узенькая, на зависть Людмиле Гурченко, – талия, высокая грудь и широкие бедра. Волосы золотистые, волной, до пояса, завиваются крупными кольцами. Глаза громадные, карие, бархатистые, черты лица – просто идеал. Выпусти такую на улицы, мужчины передерутся.

А тут стоит это совершенство, глазами на нас хлопает. И брови черные, и ресницы. И кажется, без краски. Как такое бывает?

Слов нет, одни эмоции…

– Тэр Лоринский?

– Таэра Далион, это ваша новая соседка. Таэра Лискина. Прошу вас отнестись к ней дружелюбно и помочь по мере сил. А если нужна будет моя помощь, я буду только рад. Наташенька, располагайтесь, завтра мы с вами купим все необходимое. Сегодня уже поздно.

Аделас расцеловал дамам ручки (первый раз в моей жизни), посмотрел со значением (почему-то на меня) и откланялся. Тоже в буквальном смысле, ушел с поклоном.

Я только головой покачала:

– С ума сойти…

– Адди тебе понравился? Да ты заходи, не стой на пороге! Я так рада, что у меня теперь есть соседка, я думала, кого ко мне подселят…

– Я… это…

Наверное, выглядела я при этом как идиотка. Ну и ладно. Бывает.

– Меня Далия зовут. А тебя?

– Наташа.

– Вот и познакомились. Пойдем, я тебе покажу нашу комнату!

Далия поняла, что адекватного ответа от меня не будет, цапнула за руку и потащила внутрь, продолжая при этом болтать.

Далия Далион.

Забавно.

Внутри комната была замечательной. Квадратов шестьдесят, она четко делилась на две половины, и в каждой половине три зоны. Для сна – диван. М-да, неудобно. Повернусь – и на полу.