Он наконец почувствовал себя на своем месте.

Когда на очередной станции проводник закричал, что поезд скоро отправляется, к составу уверенно поспешила костлявая девушка. Она двигалась не особо изящно, однако ее длинные ноги быстро ее несли, и она запрыгнула в вагон буквально за секунду до того, как проводник захлопнул двери и поезд засвистел, снова набирая свою скорость. Девушка облокотилась о стенку вагона, покрасневшая и вспотевшая, а потом потеряла равновесие и упала на колени к Джессу и Томасу, когда поезд дернулся.

И она оказалась совсем не легкой. С острыми локтями. Джесс вздрогнул, потирая грудь, когда она заерзала, поднимаясь снова на ноги и сердито покосившись на них с Томасом, как будто это они напали на нее.

– Добро пожаловать, – вежливо сказал ей Томас. – Меня зовут Томас Шрайбер, я из Берлина. – Он протянул девушке руку. Пошатываясь, она наконец встала, откинув свои каштановые волосы с лица, и ее сердитый взгляд помрачнел еще больше, однако она ответила на рукопожатие. Неохотно. – А вы?..

– Глен Уотен. Мертир-Тидвил[6]. – Она резко замолчала, когда перевела взгляд на Джесса.

– Джесс Брайтвелл. Лондон.

Глен кисло уставилась на него, затем развернулась и села на свободное место в конце вагона.

– Ты ей не нравишься, – заметил тихо Томас. – Вы что, знакомы?

– В знакомстве нет необходимости, – ответил Джесс. Он чувствовал, как Глен буравит его спину взглядом. – Судя по всему, она из Уэльса. И полагаю, уже планирует, как воткнет нож мне в почки еще до того, как мы доберемся до границы. – Когда Томас продолжил на него растерянно смотреть, Джесс добавил: – Я англичанин. Кровавая вражда. Она толкает людей на необдуманные поступки.

– О, – сказал Томас, хотя не похоже было, будто он что-то понял. Значит, не знает о происходящей сейчас войне, сообразил Джесс. Или просто не понимает, что Южный конфликт длится уже пятьдесят лет, приводя к большим потерям как со стороны Уэльса, так и со стороны Англии. И в последнее время Уэльс выигрывал.

Глен выглядела как одна из тех, кто не забывает о подобном, просто перешагнув границу страны. Однако Джесса это особо и не беспокоило. По крайней мере, теперь есть один студент, который может быть отчислен, и это даст возможность занять должность другому, и Джесс не будет об этом жалеть.

Тем временем поезд нес его вперед, в неизведанное будущее.

Пересечение александрийской границы означало, что все, у кого нет разрешения на пребывание на территории Библиотеки, должны сойти с поезда. А значит, дядя Халилы ее покидал. Он определенно не хотел оставлять свою племянницу одну среди незнакомой и грязной толпы – они и правда были грязными в тот момент, учитывая, что находились в душном поезде, – однако дядя ушел с высоко поднятой головой.

Джесс вежливо кивнул ему на прощание, затем обернулся и подмигнул Халиле. Она его проигнорировала. Она увлеченно разговаривала о чем-то с Глен, девчонкой из Уэльса, хотя Джесс понятия не имел, какую общую тему для разговора могли найти эти две девушки. Глен выглядела настолько простой, насколько Халила – симпатичной, а ее поведение казалось грубым, в то время как арабка была грациозной и очаровательной. «Но у каждого свои вкусы», – подумал Джесс. Они с Томасом играли в карты, которые привлекли к ним еще несколько игроков за последние несколько часов. Даже один из служителей Библиотеки с серебряным браслетом присоединился к ним, и, несмотря на то что его английский звучал резковато и выдавал китайский акцент, он ни разу не упустил возможности повысить ставки, так что Джесс проиграл половину своих денег, прежде чем выйти из игры и поспать.