…Как-то в начале декабря вдруг позвонил Мастиф. Это было неожиданно. Его голос в трубке звучал весело:

– Здравствуйте, Марина! Как ваше здоровье?

– Спасибо, все в порядке.

– А я, дорогая, соскучился. Оказывается, я успел привязаться к вам, и теперь тоскую по-стариковски. Может, визитом обрадуете?

Это звучало как приказ. Господи, опять началось! Но Мастиф уловил Маринину нерешительность и замешательство:

– Расслабьтесь, Марина, мне ничего не нужно, кроме как видеть вас. Соглашайтесь, сыграем в «американку». Через час Череп заедет.

– Не надо, я на своей машине.

– Все равно. Так жду!

Хорошенькое дело – сгонять за пятьдесят километров на партию в «американку» на ночь глядя! А потом до утра с Федькой объясняться, который к ее возвращению как раз подготовит все нужные вопросы… И выбора нет – надо тащиться в эту чертову «Березовую рощу», где одни бандюки живут.

Стоя в гардеробной, Марина прикидывала, что бы надеть, и остановилась на длинной узкой юбке с высоченным разрезом сбоку и белом пиджаке. Раньше под пиджак ничего не надевалось, но теперь грудь выглядела ужасно, и пришлось облачиться в черный кружевной комбидресс. Решив, что раз уж она на машине, то и в туфлях не замерзнет, Марина достала лаковые лодочки на высокой шпильке. Набросив белый норковый полушубок, спустилась во двор, где уже стоял рядом с ее джипом «Рэндж Ровер» мастифовской охраны. Череп, сидящий за рулем, поморгал фарами и крикнул в открытое окно:

– За мной езжайте, Марина Викторовна!

Коваль села в джип, повернула ключ в замке зажигания, в душе моля бога, чтобы Федор вернулся как можно позже. Всю дорогу не выпускала изо рта сигареты, куря одну за одной. Сердце бешено колотилось в ожидании чего-то нехорошего, но опасность возбуждала. Чертов характер…

Затормозив у знакомых ворот, Марина перевела дух и постаралась немного успокоиться. К машине подошел Череп, открыл дверку и, критически оглядев Маринины туфли, подхватил ее на руки:

– Извините, Марина Викторовна, но иначе промокнете – все раскисло.

Действительно, прошел снег, а потом резко потеплело, все дорожки были в расквашенной скользкой грязи. Череп осторожно донес ее до крыльца, поставил, но от Марины не укрылся взгляд, которым он окинул ногу, открытую разрезом юбки почти до трусиков. И этот туда же!

Она вошла в особняк. По лестнице со второго этажа спустился Мастиф в спортивном костюме, помог снять шубу, галантно поцеловал руку:

– Рад снова видеть вас такой же красивой, как прежде, Мариночка!

Сев в мягкое кресло у камина, Коваль вопросительно посмотрела на Мастифа:

– Что все это значит, Оскар Борисович? – она всегда называла его по имени-отчеству, ему нравилось подобное обращение.

– Зачем же во всем подвох искать, Марина? – покачал он лысой головой. – Я просто захотел увидеть вас.

Но Марина ему не поверила. Ничего «просто» Мастиф не делал, не думал и не говорил.

– Шампанское? – предложил он.

– Нет, лучше коньяку. Только совсем немного, я ведь все-таки за рулем, – как можно непринужденнее улыбнулась она. Коньяк должен был помочь расслабиться. – И, если можно, сигарету.

– Пока ждем, может, расскажете старику, как там ваш молодой резвый друг? – нажав кнопку звонка, попросил Мастиф. – Все хорошо?

– Да, спасибо.

– Я очень рад за вас, Марина. Он производит впечатление очень надежного человека. А вам, с вашим-то характером, нужна твердая мужская рука.

После столь высокопарной речи циничная Коваль чуть не зарыдала от умиления – старый уголовник играл в заботливого папашу, наставляющего дочь на путь истинный. Полный восторг!