– Не зови меня так! – рявкнула Марина, вырываясь из его рук. – Не смей никогда звать меня так, у тебя нет на это права!

– У меня вообще нет никаких прав, я ж зэк, падаль! Куда мне! – огрызнулся неожиданно Хохол, отодвигаясь и застегивая куртку. – И так выше головы залез – гашу саму Коваль, когда ей припрет! Такую красюху оторвал – братва обзавидовалась!

– Крыша поехала? С кем разговариваешь?! – возмутилась она, недовольная этим выпадом.

– Простите – забылся! Домой приедем – в карцер пойду!

– Ты что – спятил совсем? Что происходит?

– Да не могу я смотреть на тебя! Похоронила себя заживо со своей любовью! Езжай, ляг рядом с ним и заройся, на хрен! – заорал он в ответ, хватая ее за плечи и притягивая к себе. – Прекрати ты все это, Коваль, все, нет его больше, умер он, понимаешь?! Но ты-то ведь живая, совсем молодая еще, что ж ты делаешь-то с собой?

– Отпусти меня! – приказала Марина, глядя ему в глаза. – И прекрати доставать своими разговорами.

– Уже!

Дома он сразу ушел к себе и запер дверь изнутри – обиделся. Приехавший следом Розан опять начал разговор насчет того, что наговорил лишнего, но Коваль пресекла:

– Заткнись или убирайся отсюда к чертям, надоел уже!

– Все, родная, не буду больше, – пообещал он. – Давай-ка обсудим кое-что по этому клубу.

– Давай, только за ужином – есть хочу, аж трясется все! Даша, накрой нам в гостиной! – крикнула Марина.

За ужином Хохол мрачно помалкивал, зато хозяйка с Серегой трещали как заводные, – она зарядилась текилой, он пил водку, и это сделало обоих благодушными и мирными.

– Ты бы поменьше дразнила этих уродов своими нарядами! – попросил зам, поглощая фирменные Дашкины котлеты с сырной корочкой. – Слушай, а может, ты на сборы с ними рванешь? – неожиданно предложил он, с довольным видом отвалившись от стола и закуривая.

Возникла пауза. Хохол, сведя к переносице брови, недовольно глядел на Розана, Марина тоже не сразу нашлась что ответить. Серега сделал рукой жест, призывающий к скорейшим раздумьям и принятию решения.

– А это мысль! – загорелась вдруг и Марина. – Посмотрю, что и как, только… блин, жалко, что они меня в лицо теперь знают! Было бы неплохо имидж поменять и со стороны посмотреть, что они делают на этих самых сборах!

– Сними парик, линзы убери, и никто тебя не узнает! Ты ж совершенно другая сейчас, посмотри – даже я не узнал бы! Правда, вот тело твое роскошное… – подколол Серега, забыв, что рядом Хохол, за что и поплатился, опрокинувшись со стула на пол. – Бля, урод, рехнулся, что ли?! – заорал он, вскакивая на ноги.

– Рамсить будем? – спросил побагровевший от злости телохранитель, сжав кулаки. – Или сразу извинишься?

– Да что я сказал такого? А то не знает никто, чем вы тут занимаетесь!

– Я спросил – извинишься или экран тебе попортить?

– Вы закончили, мальчики? – невинно поинтересовалась Коваль, постукивая ложечкой по чашке с кофе. – Может, хватит уже? Что делите-то?

– Тебя, дорогая, как выяснилось! – огрызнулся Розан. – Твой нянь совсем сбрендил – к каждому столбу тебя ревнует!

– Ты заткнешься или нет? – В голосе Хохла слышалась явная угроза, он был жутко злопамятным и обиду таил долго, всегда находя случай поквитаться, поэтому Розан счел за благо промолчать и не обострять конфликт.

– Сядь, пожалуйста, – тихо попросила Марина, взяв Хохла за руку, и он подчинился, словно прикосновение руки успокоило его.

– Не пей больше, – угрюмо бросил он, глядя на то, как она наливает текилу.

– Как скажешь, дорогой. – Коваль отставила стакан и взяла сигарету.

– Скучно с вами! – заявил Розан, вставая из-за стола и направляясь к выходу. – Пойду с Дарьей парой слов перекинусь.