Пока отмахивалась и отплёвывалась, чуть не пропустила нападение. Кайгрен*. Крупная и агрессивная тварь высшего, двадцатого уровня классификации нечисти по шкале Ротха*. Наваливается на жертву всей своей массой и, вырывая из тела клочья плоти, сжирает подчистую, не оставляя даже костей и содержимого кишечника. В одиночку идти на такого – полнейшее безумие, это тоже вбивалось в адептов со всем преподавательским усердием. Всего-то и нужно, что нажать на кнопку отбоя задания на марш-навигаторе. Но для этого нужно освободить руку, в которой крепко зажат кладстроп. В петлю класть некогда. Бросить на пол? Но какой же настоящий ликвидатор бросит оружие! И Тапайра начала стрелять.

Пусть мастера в Училище и старались не пользоваться в присутствии адептов бранными словами, но это совсем не означает, что те их не знали. Наверное, знание дополнительного, так сказать, стимулирующего словарного запаса приходит с общим опытом. Кажется, Тапайра выдала сразу всё, что помнила. Кайгрен ожидаемо не послушался пожеланий и проклятий, он просто пёр на добычу.

Уже истрачены все заряды кладстропа, от которых на теле твари появились отвратительные рваные проплешины. Ещё можно бросить пустой ствол и нажать на отбой, это было бы правильно, разумно и не считалось бы поражением, но не зря Тапайра получила своё прозвище. Тайпа-змея тоже борется до последнего. Вцепляется во врага зубами, вспрыскивает в него весь свой яд и зачастую умирает, забирая противника с собой.

Бежать некогда, некуда, да и незачем. Контакт. Выброс чистой силы. И как тебе некромантская энергия ненависти?

Подумала это Тапайра или же прокричала, она уже не помнила. Сознание начало позорно угасать. Задание не выполнено. Как стыдно и больно умирать! Даже если это не настоящая, а учебная смерть.

Вместе с отключением сознания испытуемого отключилась и программа полигона. Исчезла туша кайгрена, исчезла мусорная куча и трупики пачиксов. Исчезли развалины. На сером бетонном полу осталось лежать лишь тело Тапайры и полностью разряженный кладстроп.

Ведомственные лазареты, как и полигоны, наверное, все похожи между собой. Белые стены, белый потолок, скучное постельное бельё в блёклый жёлтый цветочек. И конечно же, запах. Даже не открывая глаза, только по запаху можно определить, что находишься на больничной койке. Сколько раз, особенно в первые годы обучения, охота Тапайры заканчивалась подобным образом. Можно даже не гадать, что же будет дальше. Выволочка за излишнее геройство пострадавшему, выволочка старшему по группе, а если старшим назначалась Тайпа, то получала двойную порцию ругани и поучений. Уже все слова и доводы преподавателей запомнила. Давно с ней такого не случалось. И вот – первый же тренировочный бой на новом месте работы, и так позорно продула. И нет ей оправданий, что поддалась не какой-то там мелочи, а нечисти двадцатого уровня, на которую в Училище их даже группой ни разу не выпускали, не то что в одиночку. Правила полигона едины для всех: не можешь справиться, уходи. Здесь герои не нужны. Здесь бойцы тренируются и определяют уровень сил. Кайгрен – это тоже проверка. Проверка адекватности оценки ситуации. И Тайпа её не прошла.

Эх, а ведь только смирилась с тем, что будет работать в столице, а не в Гиблых Землях! Нуарон вот присмотрела. Его было возвращать жальче всего. Но и заплатить за прикипевший к сердцу кинжал было нечем.

– И сколько будем прикидываться сплюхой*? – раздался совсем рядом до отвращения бодрый голос.

И то правда, сколько можно валяться. Общая слабость ещё не повод отлынивать от приёма воспитательных и прочих оздоровительных пилюль. Тапайра окончательно открыла глаза и села. Помимо неё в палате находилась крупная женщина в голубых одеждах. Целитель или помощница целителя. Скорее, последнее. Очень уж начальственный у неё вид. Такие привыкли повелевать пациентами, будь те хоть магами высшей категории. Много у такой не забалуешь. Может и силком провести назначенные сверху процедуры.