– Неужто так из-за этого городского хахаля девка убивается? – обеспокоено думала баба Надя. – Аленку он до добра не довел, и Лидке голову морочит. Уехал вот, ни тебе ответа, ни тебе привета! Жук голубоглазый! Такие глупых баб-то с ума и сводют!

Баба Надя однажды ночью осмелилась, взяла из заветного сундука материны карты, разложила, как учила ее еще девчонкой Марфа, попыталась понять, что за судьба-злодейка у ее внучек? Уж какие красавицы, а счастья нет! Одна на кладбище, и вторая день ото дня сохнет, мочи нет смотреть! Уж она ли их не растила, не любила, не холила? Уж она ли их уму-разуму не учила? Что с девками случилось? Какой такой бес в них вселился?

Глядела баба Надя на карты, как они легли, – да так ничего и не поняла. Видно, не пошла ей наука Марфы в прок. Положила она колоду в вышитый мешочек, плюнула, перекрестилась, и отправилась на кухню, заваривать Лидке пустырник с валерианой. Пускай пьет на ночь! Средство верное, испытанное, уж если и не поможет, то вреда точно не принесет!

Всего этого из телефонного разговора с Лидой Влад, конечно, узнать не смог, но что-то его насторожило. Голос, полный невысказанной грусти, сожаления и тоски, – поведал ему больше, чем слова. Но это как раз понять можно, – Сергей уехал не куда-нибудь в соседнюю деревню, не в Харьков и даже не в Москву. Он уехал во Францию, далекую и призрачную страну, о которой все слышали, но никто не бывал, – ни Лида, ни Влад, ни Сиур… в которой говорят на другом языке, исповедуют другую религию и живут по другим обычаям. Там другие города, другие дома и другие люди. Там другие женщины, которые по-другому одеты и по-другому любят… Вернется ли он оттуда? Бог весть…

– Должен вернуться, – сказал Сиур, выводя Влада из задумчивости. – У нас с ним договор! А он мужик крепкий, не подведет. Только бы глупость какую не сотворил сгоряча!

– Ты что, мысли читаешь, или это я вслух думаю?

– И то, и другое, – засмеялся Сиур. – Ладно, давай приниматься за работу. Сегодня надо быть дома не позже девяти, ждать звонка от Горского.

Поглощенные делами и заботами, они не успели опомниться, как за окнами стемнело. По дороге заехали в супермаркет, купили вина и закуски. К ночи мороз усилился, под ногами скрипело, в лицо дул ледяной ветер. Прохожие торопились по домам, уткнувшись носами в покрытые инеем воротники и шарфы.

– Подержи, – Сиур дал Владу пакеты с едой, сел за руль. Машину удалось завести не сразу. – Ну, давай же, давай!

Сиур торопился, – времени оставалось в обрез: доехать до дома и открыть дверь квартиры. Все-таки, они успели. Междугородные звонки с коротким интервалом застали их в прихожей. Не раздеваясь, Сиур взял трубку.

– Сергей, ты?

Он знаком показал Владу, что это Горский. Тот облегченно вздохнул. Не опоздали!

Новостей у Горского было, хоть отбавляй. Во-первых, он узнал, кто продал ему медальон.

– Ты поговорил с этой Мари? Кто такая? Откуда у нее подвеска? – спросил Сиур.

– В том то и дело, что нет. Она исчезла. Куда-то уехала! Но я знаю ее адрес. Вдруг, там кто-то живет? Экономка, например, или родственница? Они могут подсказать, где искать Мари. И еще одно. У Мари была статуэтка Будды. Лили показала фото, и я узнал фигурку.

Сиур не поверил своим ушам. Честно говоря, он не особенно надеялся, что Горскому удастся получить какие-то важные сведения во Франции.

– Что?! Будда? Но тогда… девушки может уже не быть в живых.

– Я тоже об этом подумал, – уныло подтвердил Горский. – Фото я на всякий случай взял, пошлю вам по электронной почте.

– Послушай, Сергей, ты уверен, что выполняешь все наши инструкции по безопасности?