– Если я вас правильно поняла и речь идет о Веронике Балашовой, то тоже считаю, что милиции надо бы сообщить о ее существовании. Хотя я общалась вчера с этой девушкой и у нее, похоже, стопроцентное алиби на время смерти Виталия Алексеевича. Но это, конечно, нужно проверить, и лучше всего, если это как раз сделает милиция. Если вы не возражаете, я могла бы сообщить об этом сама своим давним друзьям в милиции, а они потом передали бы результаты проверки.

– Конечно, пускай проверят! – с готовностью сказала тетя Галя. – Валя, ты чего молчишь?

– Ну я не знаю, – растерянно развела руками Валентина Михайловна. – Если у нее алиби, что же тут проверять? Ах, я так не хочу, чтобы пошли сплетни!

– Они и так пойдут после того, как ты рассказала обо всем своей парикмахерше! – фыркнула старшая сестра. – Сама же говорила, какая она болтушка! Весь город теперь, поди, уж болтает!

Валентина Михайловна только тихо вздохнула и закурила сигарету.

– Мама, по-моему, мы пока говорим не о том, – вступила Марина. – Татьяна Александровна, наверное, хочет задать нам какие-то вопросы? Давайте лучше этим займемся.

Все вопросительно посмотрели на меня.

– Да, – начала я. – Пускай никто из вас на меня не обижается, но мне придется задать вопрос, где находился каждый из вас в момент, когда Виталий Алексеевич был убит? То есть в ночь с шестого на седьмое марта.

– Да что ж вы, нас подозреваете, что ли? – ахнула Галина Михайловна и потянулась за очередной сигаретой.

– Это совершенно обычный вопрос, и вопрос необходимый, – терпеливо пояснила я. – Наверняка вам зададут его и представители правоохранительных органов, если уже не задали. Мне нужно четко представлять себе ситуацию.

– Я сразу могу сказать, что был дома, – первым ответил Алексей. – Я спал в своей комнате. Мама, кажется, тоже дома была.

– Да-да, я уже говорила, – кивнула Валентина Михайловна.

– А я была в баре со своим молодым человеком, – сказала Марина. – Можете с ним поговорить, если хотите...

– Возможно, мне это понадобится, – кивнула я и посмотрела на Галину Михайловну.

– Ну, я, знаете, у себя дома была, – отрезала та. – Подтвердить это, уж извините, никто не может – одна живу. Вот все, что могу сказать. Была дома, никуда ночью не выходила.

И она с неким вызовом посмотрела на меня и на всех остальных.

– Я поняла, – сказала я.

– Ну, а мы уже говорили, что были вместе, – напомнила Надя. – У Сергея дома, я там ночевала. Могу даже сказать, что мы делали – телевизор смотрели, вина немного выпили, потом любовью занимались, а затем уснули до утра. Сергей даже с трудом проснулся, так постарался...

Лаврентьев залился краской и быстро и смущенно закивал.

– Да, – кашлянув, уточнил он. – Я потом весь день вялый ходил, не выспался...

– Что ж, с этим все понятно, – задумчиво сказала я. – Тогда еще один вопрос – есть ли у вас какие-то предположения, кто мог убить Виталия Алексевича? Может быть, он делился с кем-то из вас своими проблемами? Может, вы слышали какие-то телефонные звонки или еще что-то? Никто не угрожал ему?

– Ну, я могу сказать только за себя, – помедлив, проговорил Алексей. – Мне он ничего такого не говорил, и ничего подозрительного я не замечал. Все вроде было как обычно. Мама? – Он повернулся к Валентине Михайловне.

– Ах, я уже говорила, что тоже ничего не знаю! – простонала та. – У меня уже сил никаких нет, просто не знаю, что думать!

– Мы вообще-то тоже ничего такого не замечали, – переглянувшись с Надей, сказала Марина. – Вроде как дела у него нормально шли. Вы бы о делах лучше с дядей Костей поговорили, они же работали вместе с папой.