— И не только, — лукавая улыбка снова вспорхнула с губ.

Ну, ещё бы! Нога до сих пор ещё не зажила после её удара!

У неё очень красивые губы. Даже если она не снимет маску, даже если он не увидит полностью её лица, он всё равно узнает её где угодно — по этим губам и улыбке. Открытой и лукавой.

Музыка медленно нарастала, вышел палме́ро с барабаном и начал отстукивать ритм. Вторая часть кайдженги — огонь. И зал ожил. Мимо понеслись в бешеной круговерти пары. Маски, шлейфы, плащи и перья…

— Нас не представили, но, думаю, маскарад располагает к тому, чтобы опустить формальности. Итак, миледи, могу ли я узнать о вас немного? Кто вы и как вас зовут?

Первая фигура — они кружатся плечом к плечу, он держит её за талию одной рукой, а она — его, и этот круг снова глаза в глаза, синие против карих, и только звона клинков не слышно, так остры эти взгляды. А палмеро отбивает ритм на барабане всё быстрее…

— Меня? Э−э… Эрионн. Дочь негоцианта Орте́лла из Ирта́на. А милорд?

— Дочь негоцианта? Хм, а милорд… милорд Кадор Аркимбал — таласский князь с золотыми приисками.

Она расхохоталась звонким переливчатым смехом, запрокинув голову.

— И что же вас так рассмешило?

Фигура распалась, и тут же их руки соприкоснулись, сплелись и вскинулись вверх. Шаг навстречу друг другу и между лицами расстояние не больше ладони, и шаг назад. И снова вперед, едва не касаясь лицами.

— Боюсь, милорд обидится.

— Милорд не из обидчивых. А ваш смех так заразителен и улыбка столь очаровательна, что это простит всё, что бы вы не сказали.

Она отклонилась назад, ушла в наклон, изгибаясь, и Рикард подхватил её за спину одной рукой, легко, делая полукруг её телом, и поднимая медленно, скользнул взглядом по глубокому открытому лифу платья, по нежной коже, по шее и подбородку до самых губ. А там снова насмешливая улыбка…

— Серьезно? Хорошо, я отвечу — милорд так странно лжет, что это меня развеселило.

— Странно? Лжёт? — воскликнул он. — О чем же лжёт? И почему странно?

И снова круг — плечо к плечу и глаза в глаза.

— Потому что голос милорда весьма уверен в том, что он говорит правду. Зато вот всё остальное говорит об обратном.

— И что же говорит об обратном?

— Будь милорд и вправду князем с золотыми приисками, то с такими манерами, — они поменялись руками и двинулись в другую сторону, — и такими красивыми глазами, милорд был бы давно и счастливо женат или думал кого выбрать из пятисот самых прекрасных и богатых девушек Коринтии. Но милорд здесь, на балу неудачниц, танцует фривольный танец с никому неизвестной дочерью негоцианта. Так что либо милорд вовсе не князь, либо не князь с приисками, либо он ищет вовсе не невесту… И это вероятнее всего, судя по танцу на который я приглашена.

Тут уже рассмеялся Рикард. Руки взметнулась вверх, и она отступила назад, удерживаемая его рукой, и закружилась, окатив ноги Рикарда волной вишневого шёлка. Он поймал её на излете, снова прижав к себе и опять сильнее, чем мог себе позволить в танце с незнакомкой.

— Для дочери негоцианта миледи слишком умна, наблюдательна и хорошо танцует фривольные танцы. И к тому же она не увешана красным золотом, как любая из купеческих дочерей на этом балу. Так что думаю, ложь была… обоюдной.

Она оттолкнулась, откинулась на его руку, и он снова поймал её в падении, и опять полукруг, и её губы снова так близко.

Зачем ей эти перчатки? Ему хотелось почувствовать её кожу, и он невзначай поднял руку вверх по талии, коснувшись ладонью оголённой спины между лопаток, и провел по ней кончиками пальцев, посылая ей свои желания.