На такие слова спутница Оливера отреагировала с обидой:

– Я – не все, и если ты хочешь убедиться в моей любви к тебе, тогда пусть все будет так, как ты задумал.

Подвластный интриге, Александр решил не оставлять парочку без своего невидимого присутствия. К тому же, сумерки очень удачно скрывали его маленькую плохо сложенную фигурку. Другой удачей для него стало то, что ожидать осуществления запланированного братом тайного действа пришлось не больше трех часов. Оказалось, что Оливер звал свою подругу на отцовский барк – судно, на котором можно перевозить грузы, на нем было четыре мачты с прямыми парусами, кроме кормовой части. Именно на этой штуковине молодой человек мечтал сделать Ирму своей во всех смыслах, а особенно в том, который приобретает веское значение в пору весны и юности. Тогда кипение крови от страстного желания затмевает все другие необходимости.

Надо сказать, что кровь Александра тоже закипала, но вот только причиной тому была злость. А еще зависть к тому, что брату позволено гораздо больше, чем ему. Примешать к любому из человеческих чувств зависть – это то же самое, что испортить картину черной краской. Как бы потом художник не старался, мазки и следы черноты уже не вывести. Впрочем, Александра вполне устраивало жившее внутри него ощущение, пусть и гадкое. Потому что оно придавало смелости. Угадав удобный момент, Александр пробрался на корабль и стал ждать, когда прибудет Ирма, его ангел. Как же только жалко, что за руку держать ее будет Оливер! Ну, ничего, Александр что-нибудь придумает, чтобы разлучить их.

Однако особо ничего придумывать не пришлось, потому что как только корабль отошел от берега и звездочки тронулись вместе с ним в путь, море само решило, кому с кем быть. Молодые люди говорили о чем-то. Иногда Оливер склонялся над Ирмой и целовал ее в шею или в губы, а девушка смеялась. Управлял кораблем подручный отца, которому Оливер пообещал вознаграждение, если тот оставит эту невинную прогулку в секрете от родителей. Правда невинной встречу скоро назвать стало сложно, потому что Спотсвуд-старший все вольнее распускал руки, а девушка все слабее сопротивлялась. Все это Александр наблюдал, будучи скрытым деревянной балкой, сквозь стеклянную дверь каюты. Наконец он почувствовал, что готов ворваться внутрь и помешать всему действу. Только в это самое время корабль резко качнуло на волне. Александр еле устоял на ногах, успев ухватиться за балку. Влюбленная парочка тоже встрепенулась, забыв о поцелуях. Ирма испуганно смотрела за дверь. В какой-то момент ее глаза различили в полумраке наплывших туч силуэт. Она позвала Оливера. Молодой человек уверенным шагом двинулся в сторону, где прятался Александр. До приближения брата оставалось, казалось, несколько учащенных от испуга выдохов, когда судно снова раскачалось, повинуясь воле волн. Со стороны капитанского мостика послышался басовитый голос, возвестивший довольно равнодушно: «Шторм близко! Нужно отправляться обратно, пока мы не отплыли слишком далеко». Сподручный Оливера в эту ночь как назло придумал выпить на радостях от того, что развелся с женой. Оливеру пришло в голову тогда двоякое суждение: интересно, мужчина напился оттого, что сам свободен от сварливой и вредной жены или от благородного осознания своей силы воли, заключающейся в подарке милой женщине свободы от своей довольно склочной натуры?

Впрочем, если не говорить о людях, то море вполне могло бы сейчас даровать Оливеру и Ирме шанс на воссоединение. Только оно, похоже, было не в духе, перестав покровительствовать влюбленным. А в знак своего всевластия плеснуло на пассажиров огромной волной. Вода была такой холодной, будто в ней только что боги как в огромном стакане растапливали лед для виски. Похоже, что они и сами сегодня были пьяны невесть по какому поводу. Судно так и раскачивалось из стороны в сторону, готовое в любую минуту скрыться в морской бездне. Хорошо, что все пассажиры корабля успели схватиться за балки и реечные столбы, иначе бы их просто смыло в пучину. Теперь уже нет смысла скрываться, нужно спасать жизнь. Свою и Ирмы.