В итоге я понял, что старший Черкасов крутится, как может. Разводит и продаёт породистых щенков. Иногда из-за нехватки слуг, лично участвует в огородно-садовых делах. Контролирует реализацию урожая с большого участка. Параллельно занимается поиском арендаторов на свободный кусок земли. Ещё один небольшой участок сдаёт в аренду, хотя прибыли с него негусто.

Я так понял, что Славик помогает отцу гораздо больше, чем Володя. Поэтому глава семейства более лояльно к нему относится. Именно поэтому братец и позволяет открывать рот.

Что же касается управляющего и охраны поместья – у Черкасовых просто нет на это средств.

Но вот что ещё было интересно. Где матушка Володи? Что с ней? На эти вопросы я пока ответов не знаю. Очень странно, даже ни одной фотографии не обнаружил в доме. Это мне ещё предстоит выяснить.

Крыс вернул документы на место, замёл следы, а я в это время покинул дом. Вышел на задний двор и прямиком направился на псарню. Оттуда уже доносился злой голос старика Черкасова:

– Да как же вы задолбали! Мешок кто выпотрошил?! Сволочи!.. За хвосты всех повешу!

Я открыл дверь. Картина, конечно, эпичная. Вокруг летали комки шерсти, а на полу валялась солома и рваный мешок. Видно на этих соломенных тюках спали щенки и собаки.

Мелким было отведено место под туалет – небольшой загончик, также покрытый соломой. Но ещё не приученные зверята ходили куда попало.

– Чего тебе? – покосился на меня отец, затем обратил внимание на щенка, который принялся кусать носок его ботинка, и зарычал. – А ну, отвали, засранец!

Он схватил мелкого и откинул на соломенные мешки.

– Я слышал вчера здесь хрипы, – огляделся я. – Щенок сильно заболел.

– Зачем он тебе? Помрёт скоро, – батя кивнул в угол псарни, где на старой фуфайке лежал чёрный комок с белым пятном на голове.

Глаза животного были прикрыты, и он казался мёртвым. Но в нём ещё теплится жизнь. Я чувствовал его жизненную силу, которая с каждой секундой угасала.

Отец первым направился к щенку, и только сейчас я заметил, что у главы семейства вместо правой ноги деревянный протез. Ещё одна загадка. Интересно, где старый умудрился потерять ногу?

Спрашивать об этом я не стал. Володя, наверняка, знал об этом. Но как же медленно прояснялись его воспоминания! Да ладно бы медленно, ещё зачастую какими-то обрывками.

– Выброшу этого доходягу в лес, чтоб не мучился. Звери сделают своё дело, – глава семейства сгрёб щенка, завернув его перед этим в тряпку, и двинулся к выходу.

Отцу было трудно принять такое решение, судя по его напряжённому лицу. Но он не видел другого выхода. А я знал, что делать.

В прошлом мире я запросто мог отличить самых способных к магической трансформации зверей от тех, кто имеет средний уровень и ниже. Этот дар был у меня в крови. И я его перенёс в этот мир.

Конечно, я мог превратить любого зверя в грозного магического стража. Но самые способные оказывались в итоге и самыми сильными.

И здесь у меня что-то ёкнуло, как обычно. Будто молнией прошибло. Этот щенок точно один из таких зверей! Я никогда не ошибаюсь.

– Отдай его мне, – сказал я, преграждая путь старику.

– Зачем тебе этот полудохлик? – удивился глава семейства.

– Попробую вылечить, – я протянул руку и выжидательно посмотрел на отца.

– Вылечить? – старый Черкасов совсем растерялся. – Получается, Славик не ошибся. У тебя действительно проблемы с головой.

– Нет у меня никаких проблем. Отдай щенка, – я продолжал держать руку вытянутой.

Отец аккуратно передал дрожащий комок. Он еле дышал и уже не мог открыть глаза. Болезнь пожирала его изнутри, причиняя сильную боль.