– Фу духота какая, – пожаловался Игорь Борисыч.

Тотчас вытащил из кармана брюк платок и принялся вытирать лицо – пот заструившийся по лбу не заставил себя долго ждать.

– Баня блин, – добавил бывший физрук.

Пельмень не переваривал жару, подобные триллеру в Маниле бои его напрягали. Но сегодня, очень похоже, придется биться вот в такой бане. Хорошо, что хоть условия для всех присутствующих одинаковые – это успокаивало.

С Пал Санычем и остальными пацанами было решено встречаться в Дворце Спорта. Поэтому Пельмень огляделся и практически сразу вычислил нужных людей – Пал Саныч и большая часть пацанов из зала, стояли прямо посередине большого зала.

– Идем, бать, вон мои стоят, – сказал Пельмень.

– Усатый этот? Пашка? – Игорь Борисыч приподнял бровь и к удивлению Сани, тренера по боксу узнал.

Хотя, чего тут удивляться, город небольшой, все друг друга хорошо знают, тем более по спортивной части Игорь Борисыч некогда хорошо себя чувствовал, как следствие – кучу народа знал. Пал Саныч оказался не исключением.

Подошли, тем более тренер тоже заметил Пельменя и его батю, и начал рукой махать.

– Какие люди! Игореша! – ответно узнал Игоря Борисыча Пал Саныч.

Они обнялись, тренер следом отстранился, за плечи бывшего физрука взял, оглядел.

– Ты че, брат, забухал? – спросил он.

– Да какой там забухал, для профилактики, в день по чайной ложки, ты ж знаешь, я человек больной, лекарства дорогие…

– Ясно, Игореша, а Санька че – твой сын? – удивился тренер, на меня взгляд переводя. – Блин, сколько лет не виделись, я помню у тебя малая была…

– Да та гулена, – отмахнулся Игорь Борисыч. – А сын мой, да. Видал какой вымахал?

Еще с минуту Игорь Борисыч и Пал Саныч обменивались всякими любезностями, ничего совершенно незначащими. Пельмень терпеливо ждал, когда два старых товарища наговорятся.

– Ладно, Игорек, с твоего позволения, я у тебя сына заберу? – свернул ностальгические разговоры тренер. – Ты как Сань, готов? Зажил?

– Зажил тренер.

– Настрой как?

– Готов рвать и метать.

– Смотри, пару пацанов толковых приехали, опытных. Один кандидат, другой мастер.

– Разберемся, Пал Саныч.

– Не вопрос, как тебе с ними работать – подскажу, – тренер кивнул. – Так, молодежь, топаем в раздевалку, переодеваемся, разминаемся. А ты Саня за мной шуруй, пойдем взвесимся.

Взвешивание происходило на самых обыкновенных весах, точь-в-точь таких, как у Пал Санычи были в зале – до 120 килограммов. Заправлял взвешивание дедушка с лысой проплешиной на голове и в очках с толстыми увеличительными стеклами. Явно бывший боксер – вон нос набекрень.

– Раздеваться? – спросил Пельмень, глядя на стоявшую рядом вешалку, видимо специально для таких случаев установленную.

– Не, ты ж у нас тяж, так становись, – отмахнулся старик. – Разувайся только, нечего мне тут весы засирать.

Саня пожал плечами, разулся, встал. Понятное дело, одежда даст килограмм лишком. Но в остальном пожилой прав.

– Сто девять.

– Слезай, – Пал Саныч похлопал Пельменя по плечу, явно удовлетворенный показанным весом.

– Как звать пацана? – старый вытащил тетрадь, в которой таблица была.

– Александр Пельмененко.

– Все, Паша, свободны, – старик сделал нужную пометку и отмахнулся от Пельменя и Пал Саныча, как от назойливых мух.

Свободны, так свободны. Вообще, конечно, по всем правилам любительского бокса под эгидой AIBA образца двадцатых годов следующего века, взвешивание производилось с интервалом. Все просто – от момента общего взвешивания до первого боя должно быть не меньше 6 часов. А от ежедневного взвешивания в последующие соревновательные дни и до боя – 3 часа. Но здесь надо понимать, что областные соревнования в захолустье образца 1991 года имеют свою особую атмосферу. Никто ни о каких временных интервалах особо не заморачивался. Тем более по части веса тяжей. Проходишь в лимит – ну и хорошо.