– Старый дурак! – сказал матрос; широко расставив ноги и подбоченясь, он глядел вслед удаляющемуся мистеру Марвелу. – Я тебе покажу, нахал этакий. Меня не проведешь! Вот она, газета, тут все сказано!

Мистер Марвел ответил что-то бессвязное, потом он скрылся за поворотом, но матрос все еще величественно стоял посреди дороги, глядя ему вслед, пока тележка мясника не заставила его сдвинуться с места. Тогда он повернул к Порт-Стоу.

– Сколько дураков на свете! – проворчал он. – Видно, хотел подшутить надо мной. Вот осел! Да ведь это в газете напечатано!

Вскоре ему пришлось услышать еще об одном удивительном событии, которое произошло очень близко от него. Это было видение «пригоршни денег» (ни больше, ни меньше), путешествовавшей без видимых посредников вдоль стены на углу Сент-Майклс-Лейн. Свидетелем этого поразительного зрелища в то самое утро оказался другой матрос. Он, конечно, попытался схватить деньги, но был тут же сшиблен с ног, а когда поднялся, деньги упорхнули, как бабочка. Наш матрос склонен был, по его собственным словам, многому поверить, но это было уже слишком. Впоследствии он, однако, изменил свое мнение.

Рассказы о летающих деньгах были вполне достоверны. В этот день по всей округе, даже из великолепной конторы лондонского банка, из касс трактиров и лавок – по случаю теплой погоды двери везде были открыты настежь – деньги спокойно и ловко вынимались пригоршнями и пачками и летали по стенам и закоулкам, быстро ускользая от взоров приближающихся людей. Свое таинственное путешествие деньги неизменно заканчивали – хотя никто этого не проследил – в карманах беспокойного человека в потрепанном цилиндре, сидевшего у дверей трактира в предместье Порт-Стоу.

Только через десять дней, когда уже всем было известно происшествие в Бэрдоке, матрос сопоставил все эти события и понял, как близко он был от удивительного Невидимки.

Ранним вечером доктор Кемп сидел в своем кабинете, в башенке дома, стоявшего на холме, откуда открывался вид на Бэрдок. Это была небольшая уютная комната с тремя окнами – на север, запад и юг, со множеством полок, уставленных книгами и научными журналами, и с солидным письменным столом; у северного окна стоял столик с микроскопом, стеклышками, всякого рода мелкими приборами, культурами бацилл и бутылочками, содержащими реактивы. Лампа в кабинете была уже зажжена, хотя лучи заходящего солнца еще ярко освещали небо; шторы были подняты, так как не приходилось опасаться, что кто-нибудь вздумает заглянуть в окно. Доктор Кемп был высокий стройный молодой человек с льняными волосами и светлыми, почти белыми усами. Работе, которой он был сейчас занят, доктор придавал большое значение, рассчитывая попасть благодаря ей в члены Королевского научного общества.

Случайно подняв глаза от работы, он увидел пламенеющий закат над холмом, поднимавшимся против окна. С минуту, быть может, рассеянно прикусив кончик ручки, он любовался золотым сиянием над вершиной холма; затем внимание его привлекла маленькая черная фигурка, двигавшаяся по холму по направлению к его дому. Это был низенький человечек в цилиндре, и бежал он с такой быстротой, что ноги его так и мелькали в воздухе.

«Еще один осел, – подумал доктор Кемп. – Вроде того, который налетел на меня сегодня утром за углом с криком: “Невидимка идет!” Не понимаю, что это творится с людьми. Можно подумать, что мы живем в тринадцатом веке».

Он встал, подошел к окну и стал смотреть на холм, окутанный сумраком, и на темную фигурку бегущего человека.