А потом они двинулись к замеченному поселку. Навстречу на окраину селения начали сбегаться жители. Ян подумал с немалым удивлением, насколько же все похоже: словно приехал на побывку в свое маленькое село, где прошло детство.

– Гуманоиды! – в восторге прошептал Женька. – Вот это удача!

– Какая удача? – ответил Ян шепотом. – Лучше бы разумные крокодилы…

– Почему?

– Не такие кровожадные…

Местные жители были низкорослым народом. В первую очередь космонавты невольно обратили внимание на громадный, в половину лица нос. Больше ничего особенно рассмотреть не успели: жители внезапно заволновались, ряды их колыхнулись, и вдруг все попятились, а потом и вовсе обратились в бегство.

Ян и Женька застыли, будто вмороженные в глыбу льда. Любые неожиданности контакта, любые выверты и причуды – о каких только случаях не узнали на лекциях, а еще больше – от бывалых звездолетчиков, но чтобы вот так сразу…

– Это тебя испугались, – предположил Тролль.

– Почему меня?

– Решили, что стихи читать будешь.

– Ян, тебе все шуточки…

– А что еще остается? Надо возвращаться…

– Ян… Давай чуточку пройдем еще. Смотри, какие носы! Длиннее даже, чем у тебя нижняя челюсть. Значит, они мир воспринимают больше запахами, чем зрением или звуками.

– Ну и что? У меня Бобик так воспринимает… И ничего, от меня не прячется. Даже тебя переносит.

– Ян, а вдруг они уловили какой-нибудь гадкий запах от скафандров? Я так и не продезинфицировал тогда…

Ян не поверил ушам:

– Как? Да там все на автоматике!

– Автоматика разладилась. А я починить не успел…

Ян смерил его недобрым взглядом. Женька сжался в комок, Ян может и кулаком между ушей, но услышал только горестный вздох:

– За что нам такое наказание?.. Ладно, пошли. Теперь уже поздно чиститься. Да и, скорее всего, просто боятся двух гигантов в железе. Пусть увидят, что ничего не трогаем. Может быть, успокоятся.

Селение встретило их настороженной тишиной. И вдруг пронзительный крик заставил обоих вздрогнуть: оглушительно хлопая крыльями, из-за домов взмывали пестрые птицы и стремительно уносились прочь. Через мгновение из сараев стали выскакивать крупные животные и, обрывая веревки, удирать из поселка. Из окон домов выпрыгивали маленькие зверьки и убегали в панике. Ящерицы и пауки – все покидало свои норки и неслось, прыгало, катилось, ползло в неизъяснимом страхе из селения. Стены домов заблестели, замерцали, заискрились – сплошь покрытые яркими насекомыми, а те часто-часто взмахивали крылышками, ползли вверх и торопливо взлетали.

Ян стоял белый как полотно. И медленно до сознания доходила простая и страшная истина: несовместимость. Животным миром овладел панический ужас потому, что они угадали Чужую Жизнь, более чужую, чем самые лютые хищники. И холодный, не рассуждающий ужас неизбежно должен был овладеть существами, подчиненными законам разных эволюций.

– Почему тогда мы не чувствуем страха и отвращения? – прошептал Женька. Его мысль так же мучительно искала выхода. – Разум должен взять верх над инстинктами…

– И это говорит поэт?

– А что тебе поэт?

– Да ладно…

Через раскрытую дверь обширного каменного строения, единственного каменного во всем селении, Ян увидел три жарких костра и между ними ярко-красный цветок на голубом стебле. Если бы Ян не был так подавлен неудачной попыткой контакта, он бы обрадовался встрече со старым знакомым – дециллионусом, сейчас же только механически отметил костры как попытку создать дециллионусу условия, идентичные родным, на третьей планете. Вероятно, там вулканы забрасывают споры в самые верхние слои атмосферы, а солнечное давление разносит их по всей солнечной системе. Часть спор постоянно попадала на соседнюю планету, конечно, прижиться могли только возле жерла действующих вулканов, там налицо все компоненты родного климата: адская жара и серные испарения.