– Отныне я ваш монарх, – громко проговорил он, обратившись к присутствующим. – Выполним же свой долг по отношению к усопшему.

И тотчас же десяток рабов унесли тело Ирода, после чего наследник престола повернулся к первому министру:

– А вы объявите народу, что отныне им правит царь Архелай.

– Не имею права, мой господин, – твердо сказал первый министр. – Мы должны посоветоваться с Римом.

– С каким еще Римом? – возмутился Архелай. – Рим не имеет к этому никакого отношения. Немедленно сделайте то, что я приказал.

– Конечно, я объявлю о смерти их величества царя Ирода Великого. Но более чем это я ничего не имею права делать до консультаций с Римом. Я обязан, по распоряжению усопшего монарха, сделанному им при жизни, передать власть в руки регентского совета, члены которого уже назначены, где вы и ваши братья должны исполнять обязанности сопредседателей.

Архелай готовился взреветь от ярости, но то была бессильная ярость.

Действительно, с Римом следовало считаться, но мы должны вернуться в те времена, когда сам божественный Август собственноручно разработал план передачи власти наследникам Ирода, смерти которого ждали со дня на день. Об этом плане Август и сообщил на специальном совещании, которое провел в своих покоях. Советник по делам Леванта, Сатурнин, встал тогда во весь свой могучий рост и проговорил:

– Я совершенно согласен с вашим императорским величеством относительно незначительного стратегического потенциала Палестины, особенно на нынешнем этапе нашей истории, но тем не менее я рекомендовал бы передать всю власть в провинции непосредственно великому Риму.

– Пустая трата ресурсов, Сатурнин, – отрицательно покачал головой Август. – У наших легионов есть более достойные занятия, чем возня с этими склочными евреями. Не станем вмешиваться. Евреи могут ненавидеть семью Ирода, но они принадлежат одной с ними вере и живут на одной земле. Конечно, Иродиады – тираны, но местные все равно предпочтут их тиранию нашему эффективному и справедливому правлению. Мы для них – чужаки, и этим все сказано.

– А кого из Иродиадов имеет в виду ваше божественное величество? – спросил Сатурнин.

– Никто из них не наделен достаточными способностями, чтобы править всей территорией Палестины, – ответил Август. – К тому же, если посадить кого-то одного, он долго не протянет. Братья прикончат. Нет, Сатурнин, у меня идея получше. Валерий! Принеси-ка карту.

Валерий, скорый на действия секретарь императора, моментально принес требуемое. Разложив карту перед Августом на мраморном столе, он закрепил ее углы мраморными пресс-папье.

– Смотрите. Вот что я предлагаю, Сатурнин, – сказал Август, склонившись над картой. – Поделить Палестину на четыре части. Правильный термин – тетрархия, четверовластие. У нас будет четыре тетрарха, и в каждом течет кровь Ирода, которого нам так не хватает.

– Согласен, ваше императорское величество! Именно так – не хватает.

– Он сохранял порядок, он любил римлян, он понимал евреев. Но давайте решать. Филиппу отходят Итурея и Трахонитида. Звучит, кстати, как название болезни. Ирод Антипатр получает Галилею, Лизаний – Авилинею, а Иудея… Иудея отправляется к Архелаю. Знаете Архелая?

– К сожалению, знаю. Вечно ухмыляется. Очень ненадежен. Итак, он получает Иудею.

– Временно, Сатурнин, временно. Вот – главное для них слово.

– Итак, Палестинская тетрархия! Звучит впечатляюще.

Иосиф узнал о смерти Ирода через две недели после кончины царя. Небольшой караван, состоящий из верблюдов и ослов, прибыл в Египет из Иудеи, и Иосиф поспешил на постоялый двор, чтобы поговорить с приезжими. Один из них, как и все путешественники, сильно преувеличивал и украшал свою историю живописными деталями.