Вскоре впереди показались обшарпанные четырехэтажки. По растрескавшемуся асфальту жаркий ветер гонял какие-то бумажки, швыряя их под колеса «БМВ». Людей видно не было. Машин тоже, так что «Тойоте» пришлось сильно отстать.

Умар миновал телефонную кабину и тут же заехал во двор. Равиль вопросительно на него посмотрел:

– Здесь?

– Да. Выходи…

Татарин выбрался из машины и опасливо оглянулся по сторонам.

– А меня тут не обнаружат?

– Нет, – покачал головой Умар. – Ты же не тут будешь сидеть, а в доме. Идем покажу, откуда лучше всего наблюдать за улицей…

Сказав это, Умар развернулся и направился к дому. Равиль как бы через силу поплелся за ним. Было ясно, что татарина одолевают нехорошие предчувствия.

– Ну где ты там? – оглянулся в дверном проеме Умар.

– Иду-иду… – вздохнул Равиль.

– Значит, так, – отступил в сторону Умар. – Можешь торчать вот здесь, телефонная будка отсюда как на ладони видна, а можешь подняться на второй этаж… Ты чего?

Равиль уже совсем было подошел к дверному проему, но какая-то сила не дала войти ему в дом. В последний миг он вдруг отдернул ногу и отскочил в сторону.

– Ты чего? – повторил Умар, глядя в расширенные зрачки наркомана.

– Ты не дал мне телефон! – вдруг вскрикнул тот. – Ты привез меня сюда, чтобы убить!

От столь неожиданного разоблачения Умар невольно вздрогнул, Равиль же мгновенно наклонился. В следующий миг в его руке оказался увесистый кусок кирпича.

– А!!! – взвыл наркоман и метнул обломок.

Умар едва успел отпрянуть назад. Обломок просвистел у самой его головы и ударился в стену. Когда Умар снова выглянул в проем, он увидел, что Равиль со всех ног убегает прочь. Причем делал это наркоман с такой прытью, что у Умара невольно похолодело внизу живота.

– Стой, Равиль! – вскрикнул он. – Да стой же!

Но наркоман и не думал останавливаться. К счастью, направился он не на улицу, а во дворы. В следующий миг Умар бросился к «БМВ». Машина взревела мотором и рванулась с места.

Равиль оглянулся на бегу, его и так расширенные глаза от страха стали похожими на блюдца. Сделав крутой поворот, татарин скрылся за углом соседнего дома.

Но преимущество в скорости было уже на стороне Умара. Чуть притормозив, он вывернул руль и выехал юзом из-за угла. Равиль, словно заяц, мчался зигзагом наискось через асфальтированную площадку к следующему дому.

Умар утопил педаль акселератора до упора. «БМВ» с ревом рванулась к беглецу. Сутулая спина Равиля стала быстро приближаться. В последний миг он оглянулся и прыгнул в сторону, но слегка опоздал.

«БМВ» ударила татарина в бедро. От удара он подлетел, перекувыркнулся в воздухе и упал на асфальт, сильно стукнувшись головой. В горячке Равиль попытался снова вскочить на ноги, но не удержал равновесия. Казалось, что его опрокинуло на асфальт ветром.

В тот же миг к татарину подскочил Умар. В руке он держал короткую удавку. Глаза его были холодны.

– А!!! – завопил Равиль. – Не подходи, сука!

– Тихо! – прорычал Умар. – Тихо, козел!

Всем телом он навалился на Равиля, но тот отчаянно задергал руками. Умар понял, что с удавкой придется пока повременить, и ухватил какой-то булыжник.

– Заткнись! Заткнись, сволочь! – выдохнул он, опуская булыжник на голову Равиля.

Уже после второго удара наркоман обмяк. Умар накинул на его шею удавку и быстро придушил наркомана. Несколько секунд спустя Хасан-паша уже подтащил труп к «БМВ» и с трудом погрузил его в багажник.

Никаких угрызений совести он не испытывал, хотя и не питал к убитому каких-либо неприязненных чувств при жизни. Просто так легла карта. Начавшаяся в тысяча девятьсот девяносто четвертом году война в Чечне отнюдь не закончилась с проведением референдума и амнистией. Она продолжалась, вовлекая в свой круговорот все новых людей и все новые территории.