Конечно, изначально у меня было желание вцепиться ей или ему в волосы, выгнать взашей из своей, между прочим, квартиры, но в тот момент, когда перед моими глазами, встала эта картина: их голые, соприкасающиеся друг с другом тела в моей квартире, на моей кровати, на моём постельном белье…

Вся ситуация показалась безумно грязной, мерзкой, низкой и противной. Я поняла, что выше всего этого, что не опущусь в данный момент на уровень колхозной бабы, устраивая непонятные разборки о том, кто прав, а кто виноват. Его уже не прощу, не смогу после этого. Не сумею.

Я стояла в комнате перед кроватью, где они кувыркались. Они были настолько увлечены процессом, что не сразу даже меня услышали. Тактично покашляла и сказала:

– Занимательная картина! Меня волнует лишь один вопрос: почему в МОЕЙ квартире? Другого места не нашли?

Нужно было видеть их лица! Её огромные выпученные глаза и его осоловелый взгляд. Я же продолжила свой монолог:

– Значит так. Как здесь закончите, Виталий, не забудь забрать свои вещи. Ключи от квартиры оставишь соседке. И чтобы до завтра и духу твоего здесь не было! Надеюсь, ты понимаешь, что в одной фирме мы теперь работать не можем. Я увольняюсь, и в твоих же интересах решить вопрос и отпустить меня без испытательного срока с такими рекомендациями, чтобы на меня любой работодатель молился.

– Катенька, милая, что ты? Ты всё не так поняла!

– Хм, – я начала смеяться истерическим смехом. Правда, было очень смешно. Как «по-другому» я могла понять всё увиденное?

Дура! Дура, дура, дура! Три года… С кем я столько времени жила? Почему ничего раньше не видела и не замечала? Почему безоговорочно ему доверяла?

Схватила свою сумочку и стрелой выбежала из квартиры, а голый Виталий, натягивая свои трусы, бежал следом по лестничной клетке и что-то кричал вслед. Не слышала его. Не хотела ничего больше слышать.

Я ведь сама могла добиться высоких карьерных успехов, а вместо этого предоставила шанс развиваться и делать карьеру своему мужчине. И меня совершенно не смутило, что делал он всё это исключительно за мой счёт. Вот и помогла, благодетельница.

Села в машину и дала газу. Главное, чтобы он не догнал. Главное, его не видеть. Вот так сейчас я оказалась на обочине. За окном дождь, и глаза застилают слёзы.

Так, ладно, в квартиру пока вернуться не могу, там ещё могут быть они... Да и противно туда возвращаться.

Поехать к мамочке тоже не хочу: будут расспросы и это её: «Я же тебе говорила!» или, что ещё хуже, жалость...

Что мне делать? И сразу вспомнилось одно единственное место на Земле, куда я могу приехать, когда паршиво на душе, и кошки скребут острыми коготками... Место, где мне всегда было уютно и хорошо... Бабушкин дом.

Правда, самой бабушки уже несколько лет с нами нет. В доме, наверняка, пыльно и пусто, но меня сейчас тянуло именно туда. Именно там я могла спокойно пожалеть себя, поплакать, всё обдумать...

После смерти бабушки рука не поднялась продать её дом. По сути, в доме осталось всё, как было при ней... Мебель и её вещи... Не было с нами лишь моей любимой и родной бабы Розы. Той, которая всегда дарила любовь, тепло и доброту. Давала мудрые, довольно часто пророческие советы. Именно поэтому в деревне бабушку прозвали колдуньей. Её боялись и уважали одновременно, и в случае проблем или болезней шли именно к ней.

Успокоившись, завела машину и поехала в сторону деревни. Принятое решение – ехать в дом бабушки – мне очень понравилось, хотя мысли то и дело возвращались к картине измены. И что он вообще нашёл в своей новой секретарше?