В семидесятые приходили по Ваге пароходы из Архангельска с углем и продуктами. Теперь не ходят – Вага сильно обмелела, да и дно ее стало из-за многочисленных молевых сплавов леса практически деревянным, устланным мореной древесиной. В перестройку приезжали в Шенкурск разные шустрые ребята и предлагали дно от мореного дерева освободить – дескать, чистое дно и судоходная река ваша, а древесина наша. Власти, конечно, заволновались, стали считать возможную прибыль… и решили не соглашаться на заманчивые предложения. Вдруг их обманывают, а оно того… оно больше как-нибудь стоит. Так и осталась Вага в Шенкурском районе несудоходной, и по ней никакие пароходы теперь не ходят. Да и уголь теперь не нужен. Леса пилят в округе столько, что городская котельная круглый год работает на одних опилках. Лес, как мне сказали, скупили на корню богатые люди из обеих наших столиц. Зимой его валят, а в остальные времена года пилят. На лесоповале можно заработать до тридцати тысяч, а на пилорамах – двадцать. Не бог весть какие деньги, но других возможностей заработать в Шенкурске нет.

Есть в Шенкурске аэропорт. Правда, давно заброшенный. Построили его еще в 1980-х. Часы на башне аэропорта остановились. Теперь никто отсюда не улетит и сюда не прилетит, а раньше можно было улететь и в Архангельск, и в Вологду. Да что в Вологду – до Ленинграда можно было долететь за три часа. Кукурузники летали по всему району. В здании аэропорта имелся буфет, и в нем можно было заказать коктейль «Старый смолокур», приготовленный из стакана водки, настоянной на зеленых сосновых шишках, с двумя каплями очищенного живичного скипидара.

– За что вы любите свой Шенкурск? – спросил я сотрудницу Шенкурского краеведческого музея Клавдию Ивановну Дунаеву, заранее зная ответ.

Обычно жители таких тихих, полумертвых или полуживых провинциальных городков и сами не знают, за что их любят. Их вообще любят, если, конечно, не ненавидят, не за что, а потому что. Чтобы от них отвязались с расспросами, скажут, что любят за тишину, за неторопливость, за рыбалку, за чистый воздух, за грибы и ягоды… Клавдия Ивановна ответила сразу:

– За то, что мы не боимся друг друга.

И посмотрела на меня, москвича, с сочувствием.

Овсянников О. В. Шенкурск. Архангельск, 1978.

Трошина Т. И. К вопросу о Вельском союзе хлеборобов // Важский край: источниковедение, история, культура: Исследования и материалы. Вып. 5. Вельск, 2012. С. 60–80.

Зобнин А. Н. Противостояние: Шенкурский уезд Архангельской губернии. 1918–1920 годы. СПб., 2018.

Студенцова Е. О. Сооружение грунтовой дороги от г. Шенкурск до ст. Няндома Вологодско-Архангельской железной дороги в конце XIX – начале ХХ в. // Важский край: источниковедение, история, культура: Исследования и материалы. Вып. 5. Вельск, 2012. С. 321–333.

Овсянкин Е. И. Евгений Иванович. Огненная межа. Архангельск, 1997.

Сметанин В. А. Становление Шенкурского уездного училища (Первая половина XIX века) // Важский край: источниковедение, история, культура: Исследования и материалы. Вып. 5. Вельск, 2012. С. 284–299.

Котов П. П. Смолокуренный промысел в Поважье в первой половине XIX века // Важский край: источниковедение, история, культура: Исследования и материалы. Вып. 2. Вельск, 2004. С. 53–61.

Если из Москвы проехать тысячу километров на запад, то можно через Белоруссию добраться почти до польской границы, а если на восток и чуть-чуть на север, то ни до какого государства не доедешь. Зато доедешь до Уржума – маленького райцентра в Кировской области. Он и всегда был маленьким. С самого своего основания в шестнадцатом веке. Или не в шестнадцатом…