Я засмеялась.

– Так… Ты, конечно, прихватишь второй кейс. Пустой выбросишь в контейнер, а с денежками спокойно махнешь домой?

– Конечно.

– А если проследят? – напомнила я.

– Hо не до двери квартиры. У меня соседка в отпуск уехала, ключ от своего жилища мне оставила. Зайду к ней, оставлю деньги, пусть полежат маленько…

– Кейс у тебя в руках заметят, – нахмурилась я.

– Повешу мешок на шею, плащ надену, белый, трапецией. По дороге деньги из кейса придется быстренько в мешок переложить. Купюры надо требовать крупные, чтоб долго не возиться. Парни близко подкатить не рискнут, так что при известной ловкости провернуть это нетрудно…

– Они могут проверить кейс после того, как ты бросишь его в контейнер, – сказала я.

– Вряд ли, опасно.

– Его может увидеть шофер мусорки.

– Рискнем. Хотя контейнером он особо не интересуется.

– А если Аркаша заявит в милицию?

– Это тоже вряд ли… Врагов у него полно, он гадать начнет, кто из них ему свинью подложил.

– Он может не дать ни копейки… – нахмурилась я.

– Как же… слабо старичку. Любовь, она дорогого стоит, а последняя и вовсе бесценна. Раскошелится.

– А я что рассказывать должна?

– Шла по улице, подскочили двое, затолкали в машину, глаза завязали, куда-то привезли. Держали вроде бы в подвале, еду приносили, когда свет выключали, на пол ставили. Потом в масках вошли, опять глаза завязали, вывели и в машине повезли куда-то. Велели до ста сосчитать. Повязку сняла, сижу на скамейке в парке Пушкина. Времени продумать всякие детали у тебя будет сколько угодно. Hу?

– Исключать милицию нельзя, – покачала я головой.

– Аркаша будет держать меня в курсе. Перепугается, гад, наболевшим начнет делиться.

– Засыпаться – раз плюнуть.

– Рискнем, – хмыкнула Танька. – В случае чего скажешь, что пошутила. Приласкаешь папулю, никуда не денется, простит.

– Меня – возможно, но не тебя.

– Моя идея – мой риск.

Конец ознакомительного фрагмента.