Следом потянулись остальные.

– Ну вот, и так каждый раз! – вздохнула Дарья и покосилась на Клаву. – Может, хоть ты, подруга?

Но Клава сделала вид, что не поняла предложения, и убежала по своим собачьим делам.

Колокола церкви Святого Лаврентия прозвонили седьмой час. За окном протарахтела повозка зеленщика, раздался звонкий голос точильщика. Мастер Генрих Вайсберг на мгновение оторвался от своей работы и прислушался к шагам за дверью.

Дверь мастерской открылась, и Верзила Фриц заглянул в комнату:

– Так что, хозяин? Там пришел тот человек… ну, тот, про которого вы говорили…

Фриц не успел договорить, потому что его отодвинул худой сутулый господин в черном, потертом на локтях сюртуке с густо осыпанными перхотью плечами, с крючковатым носом и маленькими, глубоко посаженными глазами. Неаккуратный парик был сбит на сторону, из-под него торчали собственные волосы – редкие, рыжевато-седые.

Мастер Вайсберг вскочил и проговорил растерянно:

– Герр Якоби, какая честь для меня… если бы я знал, что вы сегодня придете…

Из-за плеча незваного гостя высунулась лопоухая голова Фрица:

– Я сказал, как вы велели, – что вас нет дома, да он не стал слушать…

– Можешь идти, Фриц! – раздраженно проговорил хозяин.

Фриц скрылся. Герр Якоби вошел в мастерскую, деловито огляделся по сторонам.

– Итак, господин Вайсберг, я полагаю, вы приготовили для меня деньги?

– Нет, герр Якоби… так неудачно, герр Якоби… если бы вы пришли позавчера или даже вчера, я мог бы заплатить вам двадцать или даже тридцать талеров, но сегодня, как назло, у меня нет ни пфеннига… все деньги ушли…

– Вы прекрасно знаете, – прокаркал незваный гость, как простуженная ворона, – прекрасно знаете, что должны мне не двадцать и даже не тридцать талеров. Вы должны мне сто пятьдесят. И срок истек уже на прошлой неделе…

– Но, герр Якоби… может быть, завтра я смогу… или лучше послезавтра… мне заплатят за работу…

– Завтр-ра, говорите? – прокаркал герр Якоби. – Но, как я сказал, срок вашего долга истек еще на прошлой неделе. Я ожидал, что вы придете, чтобы рассчитаться, но не дождался и пришел сам. И что я слышу? Что вы не хотите отдавать долги!

– Что вы, герр Якоби! Как можно! Я всегда вовремя возвращаю долги, вы же знаете… я верну, я непременно верну…

– Еще бы, вы непременно вернете. Так или иначе, вернете… вы сказали – завтра? Пусть будет завтра…

– Ну, лучше через неделю. Через неделю будет вернее…

– Хорошо, пусть через неделю…

Мастер Генрих удивился подобной покладистости кредитора, но потом расслышал в его голосе угрожающие нотки и насторожился. И его опасения тотчас же оправдались.

– Пусть будет через неделю, – повторил герр Якоби. – Но вы должны будете уже не сто пятьдесят талеров, а двести. Если не вернете мне всю сумму – вам придется расстаться со своим прекрасным домом. И со своей мастерской…

– Но помилуйте… если я лишусь мастерской – где я буду работать? Как я смогу заработать на хлеб насущный? Как я смогу расплачиваться по счетам?

– Это ваше дело, герр Вайсберг. Ваше дело. Раньше нужно было думать. Долги нужно отдавать вовремя. Иначе пеняйте на себя. Вы лишитесь дома или отправитесь в долговую тюрьму… там не очень-то приятно… сырые, холодные каменные стены, крошечное оконце, суровые надзиратели…

– Нет, герр Якоби, я вам все отдам! Все отдам! Все-все до последнего пфеннига!

– Прекрасно. Значит, через неделю – иначе я пришлю к вам судебных оценщиков!

Герр Якоби удалился, а точнее, исчез, словно призрак.

Призрак разорения, призрак нищеты.

Мастер проводил его тоскливым, безнадежным взглядом, затем взял себя в руки и принялся за работу. Работать, работать, только в работе спасение… только работа поможет ему удержаться на плаву… если бы только появилась парочка хороших заказчиков…