– Есть! – ответил капитан.

– Я понимаю, что требую от вас слишком много, но вы кристаллы из пещер еще не изучали? – продолжил разговор с Синицыной полковник.

– С ними-то как раз никаких проблем не было. Очень простая структура, пять минут на спектроскопе, и мы о них все знаем. Они состоят их тех же элементов, которые используют пришельцы для строительства своих машин. Это своего рода производственный концентрат и мне кажется, я знаю, как они его получают. В кристаллах обнаружились следы нанитов. Пришельцы прокапывают тоннели, а потом заражают их стены наночастицами. Те разрабатывают породу, выделяя необходимые элементы в виде кристаллов.

– И остается только собрать этот концентрат. С помощью вертушек, – закончил мысль за Синицыну Павел, – если брать в расчет только те тоннели, которые мы видели… ни черта себе у них сырьевая база!

– Вот! Очень похоже на мицелий, помните, я вам вчера рассказывала?

– Да, конечно, – на самом деле Павел ни слова из лекции вспомнить не мог.

– Переработка скорее всего происходит в самой пирамиде. И кстати – желтый песок, который оттуда вылетает может быть отходами производства! – озарило Марину, – по составу подходит!

На Заставу порой приносило облака с странным песком. Через какое-то время он таял, образовывая неприятного вида желтые маслянистые лужицы. Но ученные на сто раз перепроверив их состав, уверяли, что ни сам песок, ни масло не несут никакой угрозы для здоровья.

– То есть пирамиды — это своего рода заводы?

– Думаю, что и это тоже. Но может производство развернуто не в самих пирамидах, а под ними. Эх, нам бы туда заглянуть.

– Заглянем, – Павел постарался сказать это как можно уверенней. Однако особой уверенности в том, что им выпадет возможность прогуляться под ручку под вражеской пирамидой он не испытывал. Как бы пришельцы из следующей волны по Заставе не прогулялись бы, – еще какие-нибудь новости есть?

– По исследованиям пока все. Списки, что надо отправить – составляем. Но зарубежные новости пришли, крайне неутешительные.

– Чего стряслось?

– Полный разгром наших войск.

– Наших?! – Павел решил, что кроме неудачной атаки Весенина, кто-то еще предпринял самоубийственные попытки.

– Я имею в виду земных. Американцы и китайцы практически полностью потеряли свои ударные группировки. Я детально отчеты не успела просмотреть, но такое впечатление, что чем мы сильнее давим на пришельцев, тем сильнее они бьют в ответ.

– Сила действия равна силе противодействия, – припомнил из школьного курса Павел.

– Именно! Такое впечатление, что они от нас как от надоедливых мух отмахиваются. Пока мы напрямую к ним не лезем, они применяют по отношению к нам ограниченное воздействие.

– А сами в это время сырьевую базу себе готовят и исподтишка захватывают территории, проводя тайные тоннели? Черт! Так что там с американцами и китайцами?

– То же примерно, что и у нас. Только у китайцев Заставы, куда они отступить могли, не было. Потери почти что стопроцентные. Японцы вообще запросили у Китая разрешение на эвакуацию мирного населения на материк.

– Европа?

– В хаосе и панике. Там три пирамиды, удары пришлись на густонаселенные районы. Амстердама больше нет.

5. Глава 5

– Заседание Совета Безопасности ООН объявляется открытым! – объявил полномочный представитель Франции, – напоминаю, что сегодня оно проходит в закрытом формате и в нем участвуют только постоянные члены Совбеза.

– Прошу занести в протокол, что Китай выступает против такого формата, – официальным тоном произнес китайский полпред.

Встреча проходила на втором от поверхности подземном этаже Генеральной Ассамблеи Объединенных Наций. По сути своей это был даже не служебный этаж, а бомбоубежище, способное пережить ядерный удар по Нью-Йорку. Особо роскошных кабинетов здесь поэтому не было. Пятерка полпредов заседала в комнатушке на двадцать квадратных метров. Даже круглого стола, за которым могли бы рассесться по протоколу представители России, Америки, Китая, Франции и Великобритании. Но им сейчас и не до изысканности и комфорта. Прямо за дверями дежурили «голубые каски» в полной боевой выкладке. А на площади перед Секретариатом ООН застыли монументальными статуями двенадцать МКП выкрашенных в голубые и белые полосы.