– То есть, если бы было с кем оставить Иринку, то ты бы пошла со мной? – Канашенкову совершенно не хотелось прощаться с накрывшей его волной счастья, и ради того, чтобы Марина составила ему компанию на торжестве, он готов был немедленно изобрести хоть вечный двигатель.

– Пошла, с удовольствием бы пошла. Но оставить-то не с кем. Обе мои подруги на дежурстве, родственников у нас нет, – грустно склонила голову Марина. – Ты не переживай. Иди и хорошо повеселись. Иди, Миша. Тебя ждут.

Юноша мрачно топтался на месте, не в силах сделать шаг вперед и расстаться с Мариной. Внезапная мысль озарила его лицо улыбкой.

– Марина! Мы можем оставить Ришку в моем общежитии. Поверь, там очень хорошие люди живут. Они уже не раз мне помогли, и я уверен, они и сейчас нам помогут.

– Ну, это как-то не совсем удобно, может, у них какие-нибудь свои планы. А Иришка им только помешает, – стеснительно, но уже гораздо веселей пробормотала Марина, понемногу сдавая позиции.

– Ришка помешать не может по определению! – не сбавлял напор Канашенков. – Уж больно солнечный она человек!

– Марина! Ты не переживай! Я буду очень правильная, очень послушная и совсем-совсем немешательная! – приняла Мишкину сторону Иринка. – Ты и так со мной постоянно возишься, а я, думаешь, не вижу, что ты с Мишей хочешь пойти? И не хмурь брови! Я вижу, вижу, вижу! А если ты с Мишей не поедешь… – Иринка сделала вполне мхатовскую паузу. – Я кушать ничего не буду! НИ-КО-ГДА! Даже мороженое! Ну, если только чуть-чуть…

– Все! Раз уж вы вместе против меня, я сдаюсь! – Марина подняла руки в шутливом жесте. – Поехали в общежитие, шантажисты.

Выйдя из такси напротив общажной высотки, Иринка заметила Сидорычева, оживленно дискутировавшего о чем-то с чертом Василием Петшовичем Жемчуговым-Задорожным. Беседе ничуть не мешал тот факт, что собеседники восседали на свежеокрашенной скамейке.

– Ой, Миш! Ты меня с ними хочешь оставить?! – восхитилась Иришка. – Зачудительная пара!

– Нет, Риш, не с ними, но те, с кем я хочу тебя оставить, не менее зачудительные. – Юноша посадил девочку себе на плечи и решительно зашагал ко входу. Марина следовала за ним, внимательно оглядываясь по сторонам.

Шиза, Фаза и Катастрофа встретили гостей радушно.

– Не, девки, без шансов, – сказала Фаза, внимательно оглядев Марину. – Я и десять лет назад такой красоткой не была. Уступим поле боя и сохраним девичью честь.

– И то верно, – тяжело вздохнула Шиза. – Сдается мне, что не видать нам лейтенантского тела. Значит, будем дружить. Это кто тут у нас такой пестрый? Привет, подружка! Во что с тобой играть станем?

– Ой, я так люблю играть! – подала голос Катастрофа.

– Со своими играми вали на мальчишник, а здесь – ребенок! – сурово промолвила Фаза. – Ладно, товарищ милиционер и товарищ его спутница, идите, гуляйте на здоровье. Хорошего пацана отхватила, подруга. Доброго.

– Я знаю! – светло улыбнулась Марина.

– Чаю? – выплыла из-за ширмы гражданка Сусликова с подносом.

– Ты его хоть разогрела? – скептично спросила Шиза.

– А разве надо? – несказанно удивилась Сусликова, стала поворачиваться и опрокинула поднос точно на Маринкино платье.

– Вот от того она и Катастрофа, – тяжко вздохнула Фаза.

– Ой, я не хо-о-оте-е-е-ла-а-а! – жалобно протянула гражданка Сусликова.

Марина отряхнула с платья заварку, поглядела на Катастрофу и произнесла, невероятно точно копируя грузинский акцент:

Конец ознакомительного фрагмента.