Некоторое время мальчишки молча разглядывали друг друга. Остальные наблюдали, затаив дыхание. Только Диана, выдавая волнение, нервно крутила обод часового браслета на руке.

Марк не выдержал первым. Он криво усмехнулся:

– Успокойся, малыш. Астрагор еще утром выслал приглашение всем ключникам. Мне просто стало интересно, знаешь ли ты сам, где находится Змиулан.

С этими словами Марк взмахнул стрелой, вызывая часолист, после чего картинным жестом, явно позируя, открыл его. Над ошеломленными ребятами вспорхнула стайка светящихся шаров, которые тут же рассеялись, зависнув по одному над каждым ключником. При ближайшем рассмотрении шары оказались фонариками: в прозрачных стеклянных сферах горело по одной толстой свече.

Василисе стало любопытно, и она протянула палец, норовя коснуться тонкой поверхности, похожей на дрожащий мыльный пузырь, но Фэш вдруг резко отбросил ее руку.

– Это проводники, – мрачно сказал он. – Блуждающие огоньки. Если коснешься его, кто-нибудь из проживающих в замке сможет заглянуть к тебе в мысли. Или считать твой часовой код… Когда придем в Змиулан, – он обернулся к Диане, – лучше вам ничего не касаться, нигде не гулять. И вообще – быть очень и очень осторожными.

Маришка и Марк одновременно с презрением хмыкнули, только Норт, явно внявший речи серебряного ключника, боязливо поежился. Пожалуй, одному Ярису удалось сохранить бесстрастный вид.

Не говоря больше ни слова, Марк первым шагнул за своим фонарем-проводником и пропал в засеребрившейся вокруг него дымке. Его примеру тут же последовали Норт, Маришка и Ярис. Диана ободряюще улыбнулась Василисе, шагнула к своему шару и тоже исчезла.

– Поторопись, Огнева! – прикрикнул Фэш.

Девочка посмотрела на шар, зависший над головой, и в ту же секунду ее затянуло в слепяще-белую сверкающую воронку, словно она оказалась в центре вихря из зеркальных осколков.

Не успела она как следует испугаться, как вновь очутилась в полумраке ночи. Вокруг густо росли деревья, а наверху, в кольце из темных вершин, сияла полная луна. В просветах между ровными и гладкими сосновыми стволами показалась цепь блуждающих огоньков, и Василиса со своим проводником пошла в том же направлении.

Она старалась идти мягко и осторожно, чтобы не сильно хрустеть сухими сучьями под ногами. В лесу пахло хвоей, прелой землей и ягодами; несколько раз, хватаясь в полумраке за ствол или ветку, Василиса вляпывалась в липкую и душистую сосновую смолу и потом долго оттирала ее сорванным украдкой листом папоротника. Иногда девочка тайком оглядывалась и неизменно видела сосредоточенное лицо Фэша, казавшееся в свете фонарика особо хмурым и тревожным, – мальчишка замыкал шествие ключников. Он сам то и дело оборачивался, всматриваясь в пышные, разлапистые кусты орешника, нависающего по обеим сторонам тропинки.

Вскоре дорога стала намного шире. Лес изменился – вместо гладких стволов сосен стали попадаться низкие, кряжистые дубы и грабы, промелькнуло несколько березок.

– Посмотри, сколько здесь кустов папоротника, – шепнула Диана, когда Василиса поравнялась с ней.

– Вижу…

– Возможно, Алый Цветок вырастет где-то в этих местах – на священной земле Духов… – Фея хихикнула.

Василиса покосилась на нее с удивлением: кажется, Диана очень нервничала.

– Мне страшно идти в замок Духов, – подтвердила ее догадку фея. – Духи – самые сильные враги нашего часового мира, самые древние… Не забывай, именно из-за них часодеи сбежали на Эфлару.

Василиса кивнула.

– А где вырос первый Алый Цветок, с помощью которого часовщики спаслись? Ну, то есть сотворили этот Временной Разрыв между планетами?