И Еви отправилась на его поиски. Ноги утопали в высокой мягкой траве, а голова кружилась от новых запахов и птичьих трелей. Днём она не боялась потеряться, хотя уходить далеко и не осмеливалась. Недалеко от поляны, с южной стороны нашёлся говорливый, чистый, хотя и маленький ручей. Девушка обрадовалась ему, как будто нашла родную душу. Весь милый её сердцу южный Тур'Адор был пронизан ручьями, как искрящейся серебристой паутиной. Она любила в детстве бродить по лесу с сопровождавшим её солдатом и окунать руки в прозрачные ручьи, завороженно глядя, как чистая вода хрустальными каплями стекает с её пальцев.

Она тут же сбегала в избушку за посудой и принесла воды, затем подвернула подол своего свадебного платья и принялась неумело наводить порядок. Скоро окно, стол, лавка и печь были немного приведены в надлежащий вид. Потом Еви попыталась промыть крупу. Её вид вызывал у девушки стойкое отвращение, но делать было нечего - голод давал знать о себе всё сильней. Наконец, осталось только принести хвороста.

Евмения ходила и собирала хворост. Она не знала, сколько его нужно и поэтому старалась принести до темна как можно больше, чтобы не замёрзнуть. В избушке не было никакого одеяла или тёплой одежды, которой можно было бы укрыться. Наверное, всё, что не истлело от сырости, съели мыши.

Пока Еви носила хворост, ей стало жарко, и она сбросила плащ. В белом платье и лёгких сандалиях она почти бесшумно ступала по лесу. Еви чувствовала его жизнь, и она начинала ей нравится. Незаметно для самой себя она изменилась - походка её стала плавной и лёгкой, а движения более грациозными. Случайному путнику она могла бы напомнить эльфийку.

Действительно, говорили, что в жилах королей Тур'Адора текла эльфийская кровь. Но это было так давно, что никто не знал, можно ли верить этой легенде. Когда в Светомирье ещё царил вечный день, до Первой Войны, эльфы жили вместе с людьми и брали себе в жёны людских дочерей. Говорят, что такие союзы дали начало нескольким королевским родам, в том числе и тур'адорскому. Потом эльфы уплыли далеко за море, куда ни один изобретённый людьми корабль, не мог доплыть, и никто их больше не видел.

Только галерасцы иногда торговали с ними. Эльфы раз в год приплывали на Чаячьи Острова и продавали травы, одежду, драгоценности. Никто не видел их лиц - они были всегда закрыты покрывалами, но те, кто общался с ними, говорили, что голоса их прекрасны и печальны. Эльфы не могли жить в войнах и распрях, поэтому они оставили общие земли и на своих волшебных кораблях уплыли за горизонт. Как они там жили, чтили ли Творца и Предание, сколько их там было - никто не знал. Но легенды об их невообразимой красоте остались в людской памяти. Может быть Еви была похожа на эльфийку, она не знала и даже не задумывалась об этом. Мысли её были заняты совсем другим, но чем-то неуловимым она всё же напоминала о народе, ушедшем за море.

Закончив собирать хворост, она с огромным трудом, чуть не плача от отчаяния, всё-таки сумела растопить печь. Еви смутно помнила, как споро кухарка вынимала ухватом горшки с дымящимися кашами из печи, поэтому решила подождать пока хворост прогорит. Ждать, пока еда приготовится, было невмоготу, и она пошла к ручью. Недалеко от него девушка случайно наткнулась на кустики черники. Сладкая, крупная ягода так и манила к себе. Еви наелась черники и набрала полную посуду с собой. Потом, вернувшись, поставила горшок с кашей на угли, и села отдохнуть.

Она очень устала за этот день, так сильно, что не было времени даже подумать о вчерашнем. Но мысли никуда не делись. Что будет с ней? Куда ей идти? Что случилось с отрядом? Еви решила, что если завтра её не найдут, то ей придётся искать путь домой самой. Но родной Тур'Адор так далеко! Еви сдержала непрошенные слёзы, и решила, что завтра будет видно.