– Могли бы и раньше появиться, – пробурчала девушка, немного задетая равнодушием мага.

– Извини, за то время, пока я сиднем сидел в горе, скопилось много значительных и неотложных дел, требующих моего немедленного участия. Поэтому кое-что я тебе сейчас расскажу, но дальше придется справляться самой; я буду занят.

Каве сердито подумала, что маг подзабыл уже, кому обязан своим освобождением из горы, но промолчала. Вместо этого она сняла с шеи Ключ и аккуратно положила на корягу возле пустой железной миски.

– Итак, заклинание выманивания…

Золотая чашечка появилась в руках мгновенно. Жаль, это была не та вордаковская чашечка, с которой, можно сказать, начались ее волшебные приключения. Эта была из фарфора, покрытого дорогой эмалью, – наверное, прилетела из какого-нибудь богатого дома или ресторана… Эх! Значит, никто в это самое время не пьет кофе в Черном замке Вордаков…

– Послушайте! – неожиданно изумилась собственной догадке Каве. – Я приманила чашку из чародольского мира? Или из моего? Да и возможно ли притягивать предметы из чужого мира?

– Редко, но возможно, – покивал маг седой головой. – Как мы только что убедились, ты обладаешь столь чудесной способностью. – Он широко улыбнулся и вдруг подмигнул: – Я же говорил, что вещи, причем не только магические, странным образом благоволят к тебе. Довольно редкая и, кстати, необычайно ценная способность.

Каве неопределенно пожала плечами.

– Честно говоря, раньше заклинание выманивания не было моей сильной стороной… Моя наставница госпожа Кара… вернее, прабабка Марьяна, была уверена, что это из-за моего равнодушия к вещам.

– Любопытно… – Маг на некоторое время задумался. – Возможно, вещи подчиняются тебе, потому что ты не желаешь владеть ими.

– Это как так? – удивилась Каве.

Именно сейчас ей очень хотелось владеть и кроссовками, и расческой, и даже куском самого завалящего мыла на свете. Это не считая других «вещиц» вроде Державы Лютогора, владение которой существенно облегчило бы жизнь одного новоиспеченного Князя.

– Есть большая разница между служением и рабством, – задумчиво изрек Мольфар. – Возможно, в этом разгадка твоей силы… Ну что, ты идешь к землякам? – вдруг перевел он разговор на другую тему.

– А что мне еще остается, – сокрушенно вздохнула ведьма. – Только разыскать эту девушку Тай и принять участие в вашем странном турни…

– И выиграть Чаклун, – перебил ее маг.

Каве только рот раскрыла. Ей вдруг показалось, что Мольфар либо окончательно сбрендил после долгого заточения в горе, либо издевается над ней в какой-то странной своей манере.

Но тот принялся разъяснять:

– Победительница имеет право на исполнение одного заветного желания, и Чародольский Князь обязан выполнить его, иначе сгорит живьем. Понятно, перед самым началом он подписывает соответствующий пергамент, скрепленный печатью саламандры. А то мало ли: обычай есть, а правитель – раз, и на попятную пойти может… Например, если победительница некрасива.

Каве одарила мага еще более изумленным взглядом. Но тот лишь хмыкнул:

– Обычно ведьмы, победившие на этих состязаниях, желают выйти замуж за правителя или кого-нибудь из его приближенных, если Князь Чародола женат. Поэтому Чаклун еще любят называть «союзным». Но если у тебя другие планы, – маг усмехнулся, – то вместо брачного контракта попроси у Чародольского Князя подарить тебе сундук. Насовсем.

– Сундук? – Каве вытаращила глаза от удивления. – Но зачем? Мне и одного с лихвой хватает.

– Сундук, – жестко повторил карпатский маг. – Волшебный сундук его матери.