Дрейк на мгновение замолчал, вспоминая, что именно говорили Шарлотта и ее ворон, а потом даже головой помотал. И дело было не в том, что он дословно вспомнил все сказанное вечером, а потому как понял, к чему клонил Миллер.

– Да быть не может, – выдохнул, пораженно смотря на начальника. – Не может!

– Ну почему же, – усмехнулся Дрейк, – насколько я помню, для Харриса вообще нормально прогуливаться по миру Теней, так как он магистр посмертия! Ну и потом, ты же прекрасно знаешь, что новость о смерти чародея в любом случае дошла бы до управления в кратчайшие сроки. Но по нашим данным, старик все еще жив. Правда, насчет здоровья утверждать не возьмусь.

– Чертова девчонка!

Бакстер вскочил с места, и от раздражения хлопнул ладонью по столу, да с такой силой, что несколько папок свалились на пол под недовольным взглядом начальника.

– Пигалица! Выскочка одаренная! Она же специально обманула меня! Да как ей, этой фифе в штанишках, пришло в голову играть в игры с детективом управления безопасности!

С каждым словом речь Бакстера набирала обороты, совершенно нелестные эпитеты в адрес Чарли сыпались один за другим, пока, в конце концов, в порыве злости он не заявил:

– Не удивлюсь, если она своими же руками что-то сделает со стариком Харрисом, только бы мы не смогли с ним сотрудничать!

Дрейк Миллер, даже не успел спросить, для чего это может понадобиться молодому магистру посмертия, как дверь в кабинет детектива тихонько скрипнула, и на пороге появилась очаровательная молодая мисс. Возможно, дальнейшего разговора бы и не состоялось этим днем. У работников управления был шанс оставаться в неведении насчет характера красавицы в темно-фиолетовом платье, которая словно виде́нье прошлась по коридорам здания. Одарила случайных свидетелей её явления скромными улыбками. Вероятно дальнейшее сотрудничество Бакстера с Шарлоттой могло быть совершенно иным, если бы только Дрейк вместе с детективом Ли услышали стук в дверь кабинета, который повторялся дважды. Все могло быть иначе, но Бакстера понесло на волнах злости, Дрейк подлил масла в огонь своими догадками, а Чарли стала невольной свидетельницей их разговора. И обвинение в том, что она готова навредить ни в чем не повинному старику, который за свою работу с ГГУБ и так заплатил непомерно высокую плату, о чем, конечно, обычные люди не имели ни малейшего понятия, вывели девушку из себя.

Так и не дождавшись, когда ей позволят войти, Чарли уверенной рукой толкнула дверь и, зайдя в кабинет детектива Ли, громко и четко обозначила свое отношение к этому, со всех сторон, несдержанному мужчине:

– Хам!

Самое смешное, что Бакстер ее не узнал. Стоило только Чарли переступить порог его кабинета, как он тут же замолчал, с удивлением рассматривая красивую незнакомку, которая не побоялась криков злого детектива и зашла в его логово. И он даже собирался извиниться за свое поведение и грубые слова, свидетельницей которых эта девушка невольно стала, но тут она заговорила, и детектива будто ошпарило кипятком. Этот голос! Эти самоуверенные нотки! И взгляд. Твердый взгляд огромных глаз, которые еще вчера привлекли его внимание!

– Обманщица! – тут же включился в спор Бакстер.

Головой он понимал, что ему следовало бы помолчать. В конце концов, он опытный детектив и, как держать себя в руках, прекрасно знал. Но не удержался. Не смог. Если бы у него было хоть немного времени прийти в себя. Если бы он сначала понял, кто перед ним, а уже потом Шарлотта заговорила, вероятно Бакстер смог занять более выгодную позицию в разговоре. Но все случилось наоборот, и разгоряченный общением с начальником детектив Ли не смог вовремя прикусить язык.