Тогда я начала заниматься медитацией. В 1972 году я получила посвящение и стала мастером трансцендентальной медитации (ТМ); я медитировала так много, что на сон оставалось не более четырех часов в сутки. Однажды, медитируя, я пережила свой первый и единственный выход из тела. Я увидела себя, сидящую в позе лотоса с книгой на коленях. Книга была о системе чакр, на обложке было мое имя. Тогда я поняла, что работа с системой чакр станет делом моей жизни.

В то время я зарабатывала на жизнь живописью (если это можно было назвать жизнью), расписывала интерьеры фресками сказочных пейзажей. Я обнаружила, что состояние моего сознания отражается в рисунках, причем зачастую негативно, поэтому я начала следить за питанием, исключила из рациона кофе, затем мясо и – как же я ненавидела себя за то, что привязалась к ним! – сигареты. После видения книги о чакрах моя жизнь изменилась, и портфолио, подготовленное для поступления в нью-йоркскую художественную школу, отправилось в мусорную корзину.

Я начала преподавать йогу на основе знаний о системе чакр и создала семинедельный курс, где мы работали поочередно с каждой чакрой. Люди менялись на глазах! Четыре десятилетия спустя система чакр привела меня к тому, что я стала учиться и преподавать по всему миру и написала множество бестселлеров, начиная с «Колес жизни», изданной в 1987 году, и заканчивая книгой, которую вы держите в руках. Система чакр стала моим архетипом целостности, моим Священным Граалем.

Сегодня центры йоги появляются повсеместно, словно церкви в первые века после признания христианства. В классах с сотнями учеников коврики стелют от стены к стене, разделяя лишь узкой полоской пола. Исследование 2012 года, проведенное Yoga Journal,[1] показало, что 20,4 миллиона американцев практикуют йогу, тратя более $10 миллиардов в год на тренинги, семинары, сопутствующие товары и СМИ. Одни считают йогу оздоровительной системой, другие применяют ее, чтобы бороться со стрессами. Некоторые занимаются йогой лишь потому, что это модно. Но независимо от того, что привело человека к коврику, благотворное влияние йоги так или иначе проявит себя. В здоровом теле возрастает ясность сознания и повышается восприимчивость. Гибкость дает ощущение свободы – не только физической, но и духовной. Выносливость помогает преодолевать тяжелые ситуации в жизни. Тонкие энергии становятся понятнее и открывают нам глубинные стороны нашей природы. Границы сознания расширяются. Философия йоги меняет привычное мировоззрение. Йога становится не просто комплексом упражнений, а образом жизни, в который гармонично вплетаются философия, практики, правила поведения и озарения, – и открывает дверь в совершенно другой мир.

Мой путь в йоге не был ни легким, ни прямым. Примерно после десяти лет тренировок у меня обнаружили болезнь Лайма на поздней стадии; она незаметно развивалась в течение пяти лет и вела меня прямиком к инвалидному креслу: ничего хуже со мной не происходило. Тело стало таким чувствительным, что я не могла опереться локтями на край стола или хлопнуть в ладоши, не говоря уже о том, чтобы выполнить сложную асану вроде «собаки мордой вниз» из-за боли в кистях и локтях. Суставы болели при каждом движении, пострадало все, что имело отношение к йоге: гибкость, чувство равновесия, выносливость, ясность ума и даже способность опереться на руку или ногу. Мне было больно даже стать на колени на коврике. Потребовалось пятнадцать лет, чтобы восстановить тело и стойкость, и еще больше – чтобы смириться с тем фактом, что я никогда не смогу дотянуться ногами до затылка, пройти через комнату на руках или покрасоваться на обложке