– Не убирай щит! – рявкнул я, с немалым трудом удержав под контролем броневик, который начало мотать из стороны в сторону на занесённой снегом дороге. – Работай с ним! Усиливай!

Вроде бы Антон даже послушался. Проконтролировать это возможности не было, всё моё внимание сосредоточилось на проезжей части. Ну а как иначе? Если вылетим с набережной, никакой лёд не удержит, камнем под воду уйдём. Совершенно ненужное осложнение…

– Подъезжаем! – гаркнул Василь. – И гляди: через этот переулок к нашим прорываться будем!

Я сбросил скорость и подался вперёд, пытаясь через водительский лючок оценить диспозицию, после крикнул:

– Маша, Антон, входите в резонанс и набирайте потенциал! Прямо сейчас! Только ждите приказа, без команды не дёргайтесь!

– Уверен? – засомневался Василь.

– Да! – рявкнул я. – И не спорьте даже, это мой хлеб!

Спорить никто и не стал. Маша вошла в резонанс спокойно и чисто, породив минимальное количество помех, а вот Антон столь отточенной техникой похвастаться не мог, он ещё и сопел напряжённо секунд пять, прежде чем погрузиться в транс. Перед тем сипло выдохнул:

– А щит?

– Отпускай! – разрешил я.

От порождённых бывшим сослуживцем искажений меня так и передёрнуло, но это были совершеннейшие мелочи на фоне всего остального, поскольку та самая диспозиция оказалась откровенно хреновой в силу подавляющего превосходства противника.

Якорная площадь выходила непосредственно к набережной канала, выстроенные вдоль того здания на этом берегу расступались, оставляя широченный проезд. Дальний от нас дом полыхал, ближний лишился кровли, в остальном же от огня со стороны комиссариата особо не пострадал. Укрывавшийся за ним пушечный трёхосный бронеавтомобиль время от времени выдвигался вперёд, а стоило только орудию в его башне выстрелить, тут же закатывался обратно. Ещё один такой броневик занял позицию на противоположной стороне проезда, а третий замер поперёк моста с оплавленной дырой в борту и несильно чадил.

С другого берега бронетехнику поддерживали огнём два автоматических зенитных орудия, в домах там обустроили пулемётные гнёзда, в их окнах то и дело расцветали и уносились вдаль росчерками трассеров длинные хвосты дульных вспышек. Сейчас, когда поутих рык движка, стали слышны разрывы прилетавших откуда-то из соседнего квартала мин, а когда над нами промелькнули крылатые силуэты аэропланов, на площади долбануло и того сильнее.

Участвовали в противостоянии и операторы. Защитники комиссариата пытались подавить огневые точки и раздолбать бронетехнику мятежников, задействуя для этого весь спектр сверхспособностей от прямолинейных воздействий до полноценных энергетических конструкций, но особого успеха их выпады не имели. Шаровые молнии гасли, мощные электрические разряды били в землю, сложные структуры взрывались в воздухе ворохом искр.

Я предельно чётко ощущал мощнейшие энергетические искажения, которые расходились от компании молодых людей в штатском, расположившихся чуть дальше по набережной. Оперировал сверхсилой кто-то и на другом берегу канала, но определить точное расположение с помощью ясновидения не получилось, а задействовать активные поисковые техники сейчас было слишком рискованно.

Да и зачем? Один чёрт нам их не достать!

Ещё бы только и они нас не достали…

– Василь! Видишь компанию в штатском прямо по курсу? Это операторы, они на тебе! – принялся я распределять цели и одновременно тянуть сверхсилу в дополнение к уже набранному потенциалу. – Маша, попытайся выбить зенитные орудия на том берегу. Антон, жги броневики, начни с дальнего! Перебирайся ко мне!