– Вот что, дорогие мои, – с несвойственными ему решительными нотками неожиданно произнес всегда мягкий, интеллигентный Михаил Березин. – Я вас очень попрошу, есть ли сокровища, нет ли их там, когда мы отсюда выйдем, никому об этом документе не говорить.

– Это почему же? – удивилась вдруг Саша.

– Потому что право сенсационного открытия неизвестных страниц биографии Христофора Колумба принадлежит Российской Федерации. Когда мы приедем в Россию, я пойду в Академию наук и предъявлю этот документ.

– Извините! – вдруг вскинулась Женечка Аксенова. – Мы с сестрой подданные Испании, как же мы можем умолчать об этом факте? Ведь наверняка нас будут допрашивать в полиции в связи со смертью погибшего Константина Коронеля.

– А вы молчите! Вы же патриотки! – с пафосом заговорил Михаил. – Вас Россия взрастила, вы родились в этой стране…

– Надо сначала выбраться из этой пещеры, – резонно заметил Егор, – а уж потом думать о каком-то открытии.

– Не будем о грустном, – заявил я, не желая дальше развивать эту тему, так как в свете фонаря увидел лицо младшей сестры Аксеновой, ставшее вдруг плаксивым – девушка вспомнила, в каком положении мы оказались.

– А если мы за это открытие бабки можем получить? – подал голос Николай, и его глаза в темноте алчно блеснули.

– Тебе бы все продать! – буркнула женщина-хлорофитум. – Торгаш несчастный!

– А вам из любой ерунды сенсацию сделать! – парировал пузатый Николай.

Тем не менее, поняв, какую ценность представляет документ, он протянул руку и попытался вытащить из ладони Жени свиток, который она все еще держала, но Михаил опередил его, довольно ловко выхватил у девушки послание архидиакона, скрутив его, спрятал за спину и свободной рукой помахал перед носом Николая.

– Этот документ особой исторической важности! У меня он надежнее сохранится.

– Я тоже так считаю, – оберегая от лап рыночного торговца важную находку, поддержала Михаила Мария.

– Конечно, пусть у него остается! – встал на сторону этой парочки и Егор Тепляков.

Николаю ничего не оставалось делать, как только развести руками.

– Как хотите, – произнес он хмуро. – Я желал, как лучше.

– Ну, что же, здесь больше делать нечего, – проговорил я. – Пойдемте дальше искать выход из пещеры.

Наша компания как-то встрепенулась и двинулась к выходу из грота. Михаил же, чуть задержавшись, вложил свиток в тубус и, бережно держа его перед собой как хрустальную вазу, присоединился к нам последним. На всякий случай вход в комнату Михаил и Егор, как сумели, вновь заложили камнями. Березин побеспокоился, чтобы все здесь оставалось на своих местах до работы, как он рассчитывал, российских экспертов. Он все же надеялся выбраться из пещеры и приумножить славу российских ученых-историков, отдав им право быть «первооткрывателями неведомых страниц истории Америки».

Из зала, где погиб Коронель, мы вошли в третий тоннель и продолжили исследование пещеры. Коридор разделялся еще на несколько, и мы обошли каждый из них, но уже не всей толпой, а по двое, в целях экономии сил и времени, перекликаясь друг с другом, дабы не заблудиться и не потеряться. Некоторые коридоры оканчивались залами, а некоторые тупиками, некоторые сходились, соединяясь между собой, но, увы, выхода ни в одном из них мы не обнаружили. Оставалось обследовать еще один коридор, но сил на его осмотр уже не было. Измученные и голодные, мы облюбовали один из тупиков, где, как нам показалось, было посвежее, и стали устраиваться на ночлег, решив с утра продолжить поиски выхода из проклятой пещеры. На голодный желудок да на камнях трудно уснуть, однако усталость взяла свое, и вскоре всех нас, лежащих вповалку, несмотря на голод, переживания и жесткое ложе, сморил сон.