Главное, чтобы сеть успела зацепиться. Остальное неважно. Ветер стих и ход дирижабля замедлился. Бороться с траловым мешком стало проще. Супротив всему, амплитуда раскачивания начала снижаться. Святые угодники! Ветер! Ты снова нужен!

Вот он! Стремительный порыв толкнул фермера под зад, и тот набрал ускорение.

Он крепче сжал липкий канат и с ребяческим восторгом наблюдал, как несётся навстречу смерти. За секунду до столкновения Уайт зажмурил глаза.

С дирижабля отчётливо было видно, как трал углом захлестнул опору. Бенджамин по широкой дуге обогнул её и с размаху ударился о бревна, едва не слетев. Тело безжизненно повисло, держась на обвязанной вокруг пояса верёвке.

Гигантский тихоход накренился на левый борт. Затрещали ломающиеся перекладины опоры. Мгновение. Дирижабль замер.

– У него получилось! – Артур на радостях хлопнул епископа по плечу, отчего тот одарил его недобрым взглядом. Черпий виновато пожал плечами, но повторил. – Епископ Брюмо, у него получилось. Мы пришвартовались! Опора выдержала.

– Разделяю твою радость, но предпочту воздержаться от подобных возгласов. Либо твои молитвы нам помогли, и боги тебя любят, либо нам просто повезло. Не испытывай веру без надобности.

– О чём вы?

– Мы ещё не спустились на землю. К тому же, твой друг наверняка погиб. Ты сам видел, как всё произошло.

Черпий на всех парах помчался на нижнюю палубу. Часть дела сделана, но как выразился епископ, радоваться рано – для начала необходимо спуститься.

Благодаря угомонившемуся ветру остановка выдалась плавной. Гондола немного накренилась на левый борт, но сохранила горизонтальное положение.

– Спускаемся поочерёдно. Алберт. Приготовь крепление для девочки. – Брюмо почтительно преклонил голову перед матерью ребенка. – Простите, но вам придётся переодеться. Ваш подол только помешает.

– Я помогу достать подходящую одежду, – вызвался один из мужчин.

– Хорошо. И ещё. Вяжемся верёвкой. Первым иду я с девочкой. Следом Артур. Остальные в произвольном порядке. Алберт, ты замыкаешь.

Опора встретила гостей немым спокойствием. Массивные брёвна гостеприимно потрескивали. Выжившие пассажиры с рейса Фолкрик-Галифаст приступили к спуску.

– Епископ. Я к Бену. Проверю как он.

– Ты сможешь ему помочь?

– Да. Только не уверен, что получится.

– Почему?

– Пришлось подлечить пару бродячих собак, пока шатался по Ганибаду. Не удержался, – Артур нервно улыбнулся епископу.

– Вот так черпий! Парня наградили расширенным набором урн, а он растрачивает их на бездомную скотину.

– Я не мог оставить их умирать. Кто же знал, что так всё обернётся.

– Значит, тебе в самую пору обучаться отпеванию. Наполнять благословлённым паром ты уже умеешь.

– У меня нет абсолютной веры. На такое способны только кардиналы да архиепископы.

– Наивный мальчишка! Когда-то этим даром обладали и боевые клирики. Сейчас не то время. Вера иссякла, люди разучились уметь то, что умели их предки.

– В сказаниях говорится, что достигший истинной веры не нуждается в урнах, а может творить чудеса без них. Но это всего лишь сказания!

– Придёт время, и ты поймёшь – что сказание, а что явь.

Артур преодолел последний отрезок пути и прижался к сухому бревну, венчавшему один из углов опоры. От напряжения сердце бешено колотилось, накачивая вены кровью. Стало жарко. Даже несмотря на только выпавший снег. Осталось пробраться к Бенджамину.

Черпий шагнул по дубовой перекладине. Балка заскрипела, но выдержала. Артур ощутил чувство зависти. Бен. Деревенщина сыграл главную роль в их путешествии. На такого парня можно положиться. Он и спину прикроет, и если надо, жизнь отдаст за благое дело. Что собственно сейчас и произошло. Морозный ветер освежил разум. Сын фермера с Хиршта, скорее всего погиб.