К появлению Кирилла на капитанском мостике собрался почти весь экипаж.

Талия Луговая сидела в капитанском кресле и, судя по напряженному без единой эмоции лицу, работала в информационном поле.

По другую сторону Большого Умника сидел помощник капитана, Борис Тюрин, правда, все его чаще звали просто Магистром, иногда прибавляли «Отец Родной». Прозвище Магистр он получил за неуемную тягу к новым знаниям. Куда бы ни забрасывала «аргонавтов» судьба и условия контракта, Магистр собирал по крупицам информацию обо всем, что видел. Он обладал воистину энциклопедическими знаниями о том, что касалось флоры и фауны открытых и изученных планет Древа Независимости и Солнечной Федерации. В Большой Энциклопедии Мироздания, издаваемой под эгидой Академии наук Древа Независимости, вышли две статьи Магистра. Время от времени в научно-популярных журналах, таких как «Вокруг Вселенной», «Точка», «Барьер», «Поколение NEXT» и других, выходили его статьи, написанные во время длительных перелетов с планеты на планету при исполнении очередных заказов. При этом Магистр не был снобом и заумным занудой. Более веселого и простого человека Кирилл еще не встречал. Люди тянулись к нему. Можно сказать, он служил эмоциональным стержнем, вокруг которого сплотился экипаж корабля. И если Талии Луговой все подчинялись, потому что она являлась главным работодателем, во-первых, и, во-вторых, непререкаемым авторитетом во всем, что касалось работы, то Магистра слушались потому, что любили, и относились к нему как к Отцу Родному.

Борис занимался обработкой информации. Он хмурился, неодобрительно качал головой и закусывал ус. Кирилл представлял, как Магистр прогоняет через «разгонник» последние минуты боя с либертальцами в поисках слабого места в обороне корабля.

За ним с тревогой и надеждой наблюдала и дочка Таня, сидевшая в одном из гостевых кресел. Всеобщая любимица. На прошлой неделе ей исполнилось двадцать лет. Девушку мало кто звал по имени. Все предпочитали называть ее Ежонком, в честь мифического животного, покрытого вместо шерсти иголками. Об этих удивительных существах рассказывали сказки, их поселяли в выдуманные миры наряду с Драконами, Единорогами и Химерами. Таня влюбилась в образ Ежа и повсюду окружала себя предметами с его изображением или символом.

Все «аргонавты» относились к Ежонку, как к младшей сестре, за исключением Никиты Снегова, главного оружейника корабля. Вот и сейчас он преданными глазами смотрел на нее из соседнего кресла и, казалось, авария на «Арго» и перспектива застрять в этой планетарной дыре его мало волновали. Оружейника все называли Горцем. Его дедушка родом с Нового Эдинбурга принадлежал к одному и из самых крупных и влиятельных шотландских кланов. Горец ужасно гордился своим дедом и происхождением, и повсюду его демонстрировал. Вот и сейчас он напялил на голову дурацкий клетчатый берет с белым помпоном по центру. Национальный головной убор. И попробуй ему скажи, что в этом берете он выглядит комично, как минимум обидится. А если об этом скажет кто-нибудь из посторонних, может и по морде съездить.

Горец был старше Ежонка на восемь лет и влюблен по уши. Она не показывала своих чувств на людях, но Кириллу казалось, что и у нее сердце бьется чаще, когда она видит Никиту.

Магистр назревающий роман не одобрял. Какая тут может быть любовь, когда надо учебу закончить (дочка училась дистанционно в Академии международных отношений), получить специализацию и найти хорошую работу. Не весь же век Тане на «Арго» по всяким закоулкам Древа слоняться. Надо и корень пустить, обрасти домом, семьей и детьми. Борт даль-проникателя для этого совсем неподходящее место. Да и Горец – парень, конечно, хороший, Магистр его по-отечески любил, только вот больно не серьезный. Так ему казалось. Но вмешиваться в их отношения он не собирался. Ежонок вольна поступать так, как ей заблагорассудится. В конце концов, это ее жизнь и ее выбор.