– Понятно. Но не все так просто. Подготовьте проект конкретных реформ или хотя бы предоставьте на бумаге основные положения, то, что необходимо сделать в первую очередь. А я уже подумаю, как это пропихнуть.

– Хорошо.

– Но мне тоже кое-что понадобится от вас.

– Что, например?

– Полная поддержка Ассамблеи в скором будущем. – Адмирал хмыкнул и покачал головой, я же слегка улыбнулся и продолжил: – Да, это немало, но вы переживаете за армию и флот, а у меня другие проблемы. И они не менее важны.

– Знаю, пролетариат, будь он неладен. Что думаешь делать?

– Не знаю, а что вы посоветуете?

– Ну, – пожал он плечами. – Есть два хороших метода: протянуть под килем или повесить на рее. Но не думаю, что они тут помогут.

– Да, – совершенно серьезно кивнул я. – Всех мачт мира не хватит.

– Знаешь о новой затее промышленников?

– Они устали от постоянных забастовок и требуют от Ассамблеи ужесточения наказаний за стачки.

– Не только, – усмехнулся Реджинальд Малькольм. – Союз промышленников хочет получить право подавлять выступления рабочих и лично судить их.

Я задумался, отпил чаю и посмотрел на адмирала.

– Этого нельзя допустить.

– Зато это разом решит все проблемы, – возразил он.

– Нет, ничего это не решит. Это как в армии. Седые генералы и адмиралы хотят, чтобы все было как в дни их молодости. А мир меняется. Промышленники мечтают, чтобы рабочие были в полной их власти, как сервы[2] у аристократов. А мир ведь меняется.

– Возможно. Но они пообещали поддержать меня и даже предложили профинансировать постройку новых броненосцев, – небрежно заметил Малькольм.

Более ясного намека было сложно представить.

– У меня нет денег на броненосец, – усмехнулся я. – Но дать такие полномочия Союзу промышленников… чувствую, что за эту ошибку мы все заплатим кровью.

Разговор с Реджинальдом Малькольмом показал, что я поспешил записывать его в союзники. Во всяком случае, сейчас рассчитывать на него не стоит. Мне просто нечем перебить предложение Союза промышленников.

Работать приходилось с утра и до вечера. Совещания, переговоры, изучение информации, собранной моими людьми, и так далее.

Немного свободного времени у меня появлялось только вечером. Но нечего было и надеяться отдохнуть в тишине. В моем доме теперь всегда было шумно. Сейчас вот Далия и Инга бурно спорили, стоя над растерявшейся Араэл.

– Неправильно!

– А я говорю – правильно!

– Только дураки так делают!

– Сама дура!

– Тихо! – гаркнул я. – В чем дело?

Хором, перебивая друг друга, девчонки поведали мне, в чем причина их спора. Пытаясь объяснить Араэл особенности одного хитрого плетения, они сами в нем запутались и теперь отчаянно пытались выяснить, кто из них прав.

Я тяжело вздохнул и закрыл лицо рукой.

– Араэл, покажи, как ты делала.

Она показала.

– Вот так правильно, а вы обе ошибались.

– Но почему?!

– Так же неправильно?!

– Потому что Араэл учится боевой магии. А вас учили обычной. Вы делаете все изящно и экономично, а надо быстро и эффективно. Понятно?

– Да, – хором ответили они.

– Араэл, продолжай тренироваться. А вы обе марш перечитывать учебник и учить все заново!

Немного посмотрев за Араэл, я пошел за вином в погреб, а потом поднялся в гостиную. Там был только скучавший Тирион. Я поставил на стол бутылку вина и взял два бокала.

– Не стесняйся. – Я махнул рукой на вино.

– И не собирался, – буркнул Тирион, наливая себе полный бокал.

– Как же все это утомляет…

– Что именно? Возня с этими девчонками?

Тирион относился к Далии и Инге как к младшим сестрам, несмотря на то что они были старше него.

– Да нет, с ними мне как раз интересно, – невольно улыбнулся я.