В свете этого возникает резонный вопрос – а не дурак ли я? Раз так вот, открыто, прусь по дороге вперёд? Кто мешает тем же разбойникам пальнуть уже и по мне?

Никто не мешает.

И именно поэтому, я еду не слишком уж удаляясь от каравана.

Расчет на то, что у бандитов точно есть передовой дозор, который своевременно просигнализирует им о приближении желанной цели. В этой ситуации глупо раскрывать себя, паля по одиночному всаднику – только насторожишь караванщиков раньше времени.

А в реальности всё оказалось совсем иначе. Напрасно я пускался во всякие там размышления, придавая бандитам неприсущие им умственные качества.

Когда качнулись кусты, и на дорогу, не торопясь, выбралось сразу трое мужиков самого неприветливого вида, я даже не сразу как-то в это поверил – ну, глупо же! Вожделенная цель рядом… и грабить сразу же у них перед носом одинокого путника? Рискуя этим привлечь постороннее внимание? Может, это вообще какие-то другие бандюки?

Ага… ими тут весь лес кишит…

– Всё, барин – приехали! – пробасил один из троицы, недвусмысленно подбрасывая на руке ружьё. – Слазь!

– Что вам угодно? – как можно более «несчастным» и плаксивым голосом проблеял я. Пусть видят, что перед ними насмерть перепуганный всадник. Разумеется, ни к какой берданке за плечом я и не потянулся – зачем людей так уж сразу настораживать? Пальнут ещё сгоряча…

– А потолковать! – хохотнул второй разбойник. – Слазь! Сымай ружьё!

Торопливо соскальзываю на землю и, путаясь в ремнях, тащу берданку через голову. При этом я выгляжу совершенным лопухом и абсолютно беспомощной жертвой. Краем глаза замечаю, что первый бандюган даже ствол ружейный опустил. Не опасается, стало быть, никакого подвоха с моей стороны. И то сказать, поди, не первого уже путника так вот стопорят, привыкли…

И напрасно!

Стереотип мышления – это всегда плохо!

Раз человек имеет при себе ружьё – значит, будет стрелять. А раз не стреляет, то и опасаться нечего!

Левая моя рука держит берданку за шейку приклада, правая же обхватывает ствол. Ну неудобно же из такого положения стрелять!

Неудобно… а кто сказал, что я стрелять собираюсь?

И приклад винтовки внезапно описывает полукруг!

Берданка – это почти четыре кило веса! Та ещё дубинка, если прикинуть…

И вот эта самая дубинка со всей дури (а приклад у неё, вообще-то говоря, ещё и металлом снизу окован…) хреначит одного из разбойников по лбу!

Раз! Этого можно списать – опосля таких ударов не выживают.

Проворот на месте – и второй получает тем же макаром уже по затылку.

Два!

А вот тот, что с ружьём – зарабатывает уже промеж ног. Да, там тулуп и всякая одежда… но четырехкилограммовый дрын – всегда сурово и неприятно!

Бандит разевает рот, роняет оружие и падает на землю. Кричать он попросту не может – только сипит. Больно? А как ты хотел, родной? Идя по шерсть, всегда думай о том, чтобы самому стриженным не стать!

Ствол берданки упирается ему в лоб. Со всего размаху, так, чтобы до крови рассадить.

Больно, страшно, так ещё и кровь со лба течёт прямо в глаза…

– Где остальные?! Ну!

– Ах… аха… дальше они… с полверсты ишшо…

– Точнее!

– Поворот там есть… по левую руку…

– Деревья, поди, подпилены уже?

– Аха… да…

– Сигнал какой промеж вас уговорен?

– Дак… костер у нас туточки… лапника туда бросить…

– Народу там сколько?

– Ах… десятка полтора…

Всё, родной, мне ты более не нужен. Удар прикладом – минус три…

Жестоко? Ну-ну… я б того жалельщика с удовольствием бы на своё место сунул. И посмотрел бы – как этот «несчастный» ему в спину ударит, когда тот по неразумению к нему ей повернётся. Ибо к голенищу сапога рука бандита совершенно явственно двинулась. А что у него там?