- Гараев, - понял Кирилл.

- Угу. И он…

- Да, доверять мужику, который предложил тебе продаться в БДСМ клубе – так себе идея, - перебил Салманов.

Спорить с ним было сложно.

- Я поняла уже.

- А раньше не понимала? - огрызнулся Кирилл, разозленный моим рассказом.

- Не знаю. На меня как затмение нашло. Женька запретил продавать квартиру. Сказал, что отсидит, если приговорят, и я не должна страдать.

- Герой, вашу мать, - снова рявкнул Кирилл.

- А что еще он мог сделать? – вступилась я за брата.

- Много чего, Дарин. Я вообще не понимаю твоих жертв ему во благо. Сначала ты бросаешь школу и работаешь с шестнадцати лет, потом вот это вот все…

- У меня не было выбора.

- Выбор есть всегда.

- Ты не понимаешь, Женька, он же гений. Он должен учиться. Его на юрфак взяли без экзаменов, хватило ЕГЭ и олимпиады.

- А ты, очевидно, набитая дура. Прости, малыш, но это бред. Ты, конечно, не гений, особенно учитывая твои затмения, но и не конченая тупица.

- Спасибо. Польщена, - выплюнула я ядовито, злясь, что он не понимает.

- И не надо обижаться. Ты знаешь, что я прав.

- Ты всегда прав.

- Разумеется, но сейчас особенно.

Что там я думала о нашей близости и теплоте? Отменяется. Зануда опять меня бесил.

- Вообще, это мой вклад в собственное будущее, а никакая не жертва, - продолжала я гнуть свое.

Кирилл хмыкнул.

- Правда?

- Да, Женька выучится, будет зарабатывать миллионы и помнить, что обязан этим мне.

- О, какой тонкий расчет. Жаль ты не заложила погрешность в виде срока в кутузке.

Я выпустила изо рта странный звук, одновременно фыркнув, всхлипнув и крякнув. Кирилл тут же сменил тон.

- Ладно, малыш, держи хвост пистолетом. Вытащим твоего гения.

- Тот парень, кажется, сын депутата. За него дадут по полной. И не только по закону.

- Это тебе Гараев сказал?

- Да.

- Он врал, Дарин. По делу твоего брата действительно есть странные движения, но это не со стороны потерпевшего. Хотя папа – да, весьма влиятельный и держит следствие на личном контроле.

- Откуда ты знаешь?

- Просто знаю.

Я не стала спрашивать подробнее. Он бы не сказал, да и верилось почему-то. Салманов не производил впечатления обычного человека. С большими деньгам приходит власть и возможности. Денег у Кирилла было море со всеми вытекающими.

- С другой стороны, если бы не твоя привычка жертвовать собой во имя брата, я бы сейчас, скорее всего летел и думал, стоит ли перепрятать Лизин труп или оставить ее закопанной под пятой елью в саду.

Я не сдержалась и прыснула. Снова повисло молчание. Мерный стук колес заполнял тишину так уютно. Я знала, что Кирилл не спит, и сама растеряла всю дрему. Мне нравилось просто знать, что он рядом. Это было очень странное, непривычное чувство. Эйфория, перемешанная с признательностью, доверием и предвкушением. Где-то на фоне всего этого маячила горчинка. Год. Это всего на год. Возможно, даже меньше, если он наиграется. И я должна стать для него хорошей, служить с радостью, чтобы… Может быть… А вдруг… Если… Помечтать о том, что Кирилл не захочет меня отпускать не удалось, потому что он проговорил:

- Мне было восемь лет. Мы с родителями возвращались с моря…

Я сглотнула. Кирилл говорил ровно, но я сразу же поняла, о чем сейчас пойдет речь. Сердце забилось под горлом. Он собирается рассказать мне про самолет.

- Мой отец достаточно известный художник. Мы всегда жили хорошо. Можно сказать, я вырос среди богемы и достатка. Каждое лето летали в Крым, на море. Не знаю, почему именно туда. Отец любит. Он и живет там с мамой сейчас. Я предлагал им переехать на Кипр или в Италию, но… - Кирилл сбился. – Впрочем, это их выбор.