- Спасибо большое, очень вкусно.
- Кушай, деточка, сил набирайся – она ласково погладила меня по голове, а мне вдруг захотелось расплакаться. Часто заморгала, смущенно бросая взгляд на Петра Николаевича, тот довольно кивал и нахваливал жену. Они оба такие милые, будто нереальные. Нянчатся со мной, хотя я им вообще никто.
- А завтра я привезу тебе огурчиков домашних – делится бабуля.
– Без всякой химии, сами выращиваем – с гордостью добавляет дед – А знала бы ты какие компоты Лидочка варит. Ммм… - причмокивает он.
Я тихонько смеюсь. Ну просто невозможно не заразиться их позитивом. А то, что они собираются снова навестить меня, очень радует. Мне так страшно остаться одной и потерять даже этот контакт.
- Ты не переживай – старушка ласково сжимает мою ладонь – Мы будем навещать тебя каждый день, пока не выпишут. Все равно по больницам мотаемся, диспансеризацию проходим.
- Спасибо вам огромное. Вы очень сильно меня поддерживаете, не позволяя скатиться в отчаянье – шепчу, смаргивая слезы.
- Не разводить сырость, девчата – строго командует Пётр Николаевич – Все хорошо будет.
Я вижу как старушка стирает слезы. Я совсем не хотела расстроить ее. Но едва я начинаю извиняться, как она тут же отмахивается, улыбаясь:
- Очень уж я чувствительная, не обращай внимание.
Они покидают меня, обещая вернуться завтра. Я засыпаю тревожным сном. Страх, что я никогда не вспомню, кто я есть, терзает до глубины души. Почему меня никто не ищет? Неужели, на всем белом свете, нет ни единого человека, кому я дорога? Почему меня никто не ищет?
***
Ещё через день моего пребывания в больнице, у меня состоялся разговор с врачом.
- Состояние здоровья стабильное, угрозы для жизни нет. Проблема с памятью это конечно серьезно, но ты должна понимать, что больше недели мы тебя здесь держать не можем.
- Но… Куда же я пойду? – панически всматриваюсь в лицо врача, будто надеясь, что он чудесным образом все это может разрешить.
- Будем надеяться, что до выписки найдется хоть один родственник или знакомый. А если нет – врач задумчиво поскрёб подбородок – Жаль, что в нашем городе нет гостиниц для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию. Это бы очень помогло. Но есть приют для бездомных. Конечно, контингент там так себе, но это лучше, чем оказаться на улице. По крайней мере, еда и крыша над головой будут. А там… Может быть какие – то вести из полиции придут. Кто знает, вдруг найдутся твои документы.
- Я понимаю – прошептала тихо, борясь со слезами. Господи, неужели мне придется жить в приюте? И что вообще делать – без памяти, без документов, без копейки денег. А я ведь беременна…
Когда за врачом закрывается дверь, я падаю на кровать и реву в подушку. Мне очень страшно. Я не понимаю, за мне жизнь подкинула все эти проблемы, может я была плохим человеком? Может это карма такая за мое прошлое? И где отец ребенка, которого я ношу? Он меня бросил? Или меня вообще изнаси.…Нет, нет, нет. Даже додумывать эту чудовищную мысль не хочу. Этого не может быть. Наверняка меня кто-то любит и сейчас ищет.
Но неотвратимость моего переезда в приют для бездомных довлеет как дамоклов меч. Как же страшно. И от полиции никаких вестей.
Накатывает сильная безысходность. Я просто раздавлена обстоятельствами. Какая из меня получится мать, если я даже не в состоянии позаботиться о себе? Как я буду жить, когда родится малыш? Да его скорей заберут органы опеки, как сказала одна из медсестер. У меня ведь ни жилья, ни работы, ни имени даже нет.
Слезы текут безостановочно. Я не могу успокоиться, лишь сильней погружаясь в страшную реальность. Реву до тех пор, пока сил не остается.