Во рту сухо, как в пустыне, зато ладошки мокрые, и я незаметно вытираю их о подол платья.

- Что бы ты хотела поесть? - спрашивает Борис, развернув коричневую кожаную папку. Я свою тоже держу раскрытой, но из-за волнения буквы скачут, так что я не могу не то что определиться с выбором, а даже элементарно не могу прочитать, что там написано. - Говорят, здесь вкусно готовят сибас.

- Наверное, - блею я.

- Может, его и закажем? Прости, ты, может, хотела что-то другое, а я навязываю свое мнение.

- Нет-нет, - спешу заверить его. - Все хорошо. Сибас - хорошо, - добавляю, густо краснея.

Горят даже веки и кончики ушей. Отвожу взгляд, не в силах смотреть в глаза Борису или кому бы то ни было.

- Хорошо. Тогда сибас. А что ты будешь на гарнир? И какой салат выберем?

О, господи! Неужели он не может сам сделать выбор? Какой еще салат?! Наверняка тут не подают приправленные сметаной огурцы с помидорами. Точно какие-то супер-салаты, названия которых я даже не знаю.

- Не знаю. На твой вкус.

- На мой вкус я бы взял Оливье.

Поднимаю на него взгляд и таращусь как на ненормального. Оливье - это же салат для Нового года. Кто ж ест его летом? Странный он какой-то.

Борис улыбается.

- Ну вот я и привлек твое внимание. Есть весенний салат с капустой и огурцами.

- Такой простой? - выдавливаю из себя тихо.

- Проще только с помидорами и огурцами, да? - он подмигивает, а на моем лице появляется крошечная улыбка. Не такой уж он и странный, этот главный юрист. Киваю. - Лично я люблю весенний. А ты, Люба?

- И я люблю.

- Вот и хорошо. Так что на гарнир? Пюре возьмем? Картошка-фри?

- Я никогда ее не ела, - признаюсь и снова краснею.

- Это как жареная, только во фритюре.

- Я знаю, как она готовится. Просто… не пробовала никогда.

- Тогда точно возьмем ее. Вино?

- Нет, - качаю головой. - Я не пью алкоголь.

- Правда? - слегка дергаются его брови. - Хорошо, тогда без алкоголя. Может, заказать Фанту, Фиесту, Спрайт, Колу?

Насколько постыдно будет признаться, что и эти напитки я не пила? Спрайт пробовала, но толком и не поняла, какой у него вкус. Мы тогда с девчонками купили одну бутылочку на пятерых, чтобы попробовать. Каждой досталось по паре глотков. Что с них можно разобрать?

- На твой выбор.

- Хорошо, - улыбается Борис.

Стоит нам отложить меню в сторону, к столику подходит расторопный официант и быстро записывает наш заказ. А я постепенно прихожу в себя, ощущая покалывания в теле. Настолько неловко я себя еще не чувствовала. Как будто я в одно мгновение лишилась воли и утратила способность сделать простейший выбор. Что это такое вообще?

- Тебе как будто неудобно, - проницательный Борис снова сканирует меня взглядом и берет бокал. Я жадно слежу за тем, как он делает из него пару глотков. Завороженный взгляд фокусируется на остром кадыке, и я сглатываю. - Вода, - кивает он на бокал, возвращая его на стол, а я задумываюсь, насколько нелепо будет попить прямо сейчас? Решаю пока воздержаться, хоть пить хочется просто до невозможного. - Люба, ты привыкнешь к таким местам, - обещает Борис. - Именно в подобных заведениях тебе и место.

- С чего это вдруг я должна привыкнуть? - удивляюсь я и все же беру бокал, потому что голос звучит так, будто по горлу изнутри кто-то наждачкой прошелся.

- Потому что я с радостью буду водить тебя в такие заведения. Если позволишь, - поспешно добавляет Борис, видя мое смущение.

- Я на самом деле чувствую себя здесь не в своей тарелке, - ерзаю на стуле, стараясь не обращать внимание на людей вокруг. Если я пойму, что они бросают на меня косые взгляды, не выдержу и сбегу.