Прилетев из Брянска и едва покинув самолёт, была счастлива вдохнуть полной грудью прохладу севера и ощутить себя дома…

В первую очередь мне нужно было найти жильё и работу. Приютила нас с сыном моя подруга, Лена Истомина. Она жила в квартире одна. Родители переехали в другой район города, чтобы ухаживать за старенькой бабушкой.

Сашу приняли в детский сад, куда он ходил раньше. Работа подвернулась случайно. Как вы знаете, с детства тяготела к медицине и книгам. Оказалось, что две этих темы можно прекрасно совместить в… медицинской библиотеке. Директор взяла меня на работу с условием, что получу специальность библиографа. Тут же подала документы на заочное отделение в культпросветучилище. За два года мне зачли половину предметов по диплому о высшем образовании, так что особо напрягаться и не пришлось.

Всё мне нравилось. Занималась ведением карточных каталогов, предметизацией статей из научных журналов, составлением электронного каталога. Единственное, что удручало – размер зарплаты, а потом и её задержки.

Коля со мной не поехал. Он был полностью во власти отца, не смел ему перечить. Своим родителям не звонила, не хотела их волновать.

Получив первую зарплату, сняла небольшую квартиру, и деньги тут же закончились. Пришлось заложить в ломбард золотые украшения, чтобы было на что питаться.

Время шло. Роман Романович развил бурную деятельность по возвращению беглянки. Сначала ко мне приходили его друзья и уговаривали вернуться в Брянск. Затем свёкор съездил к моим родителям в деревню и попросил их повлиять на меня. Дескать, он ко мне со всей душой, а я коленца выкидываю. Мама отправила в Архангельск отца.

Знаете, для меня его визит стал своего рода предательством. Было обидно, что родители «прогнулись» под чужого человека, не выслушали мою точку зрения и встали на сторону свёкра, а не родной дочери. Мой мягкий, добрый папа попробовал надавить, поговорить жёстко, но это ещё больше убедило, что поступила правильно. Отец уехал, а у меня внутри появилась горечь потери. Потери поддержки со стороны самых родных людей…

Еле-еле сводила концы с концами. Денег не хватало даже на еду. Квартирная хозяйка шла навстречу, позволяла жить в долг, зная, что как только выдадут зарплату, деньги ей отдам. В моей честности она не сомневалась.

Вечером покупала сыну пирожок, а сама пила чай с чёрным хлебом, посыпанным сахаром. Выручало то, что сын питался в детском саду. Наше меню было более чем скудным: варёная картошка, макароны с сахаром, варёные яйца, молочный суп. Если были деньги на молоко…

Через полгода приехал Коля. Он встретил меня около детского сада, куда шла забирать Сашу. Долго вглядывался в лицо, не решаясь заговорить. Рассматривал каждую чёрточку. Осторожно заправил под вязаную шапку выбившуюся прядь волос.

Волновалась, словно мне снова шестнадцать. Соскучилась по этому оболтусу.

- Ты похудела, - произнёс хриплым голосом. Таким родным, что у меня внутри защемило от нежности.

Это он меня ещё без одежды не видел. Мои рёбра легко можно было пересчитать, а брюки и юбки ушила в талии, чтобы не сваливались с бёдер. Голодная диета превратила в настоящую жертву анорексии.

- А ты поправился, - смотрела на его круглые щёки, второй подбородок, появившийся живот. Бабушки знатно откормили парня. Блинчики, оладушки, колбаска, котлетки, пирожки.

Роман Романович сам закупал продукты, пользуясь нужными связями. Холодильник всегда ломился от дефицитной еды, а поесть Коля любил, вкусно и много.

Мы забрали из садика сына и пошли домой. Ребёнок скакал вокруг папы, что-то ему торопливо рассказывал, захлёбываясь словами. Коля улыбался и держал его за руку.