Гостиничный номер был в лиловых тонах. Диван, перед ним белый столик с тонкой сиреневой салфеткой, а на ней — ведёрко с бутылкой шампанского, полное льда. Дорогой отель, а бокалы дешёвые: я видела такие в «Метро» по сто двадцать рублей. Люба, соберись с мыслями! Не о том думаешь…

Я так и торчала посреди номера, прижимая к животу сумку, когда Игорь обернулся ко мне и жестом указал на диван:

— Чего стоишь, располагайся.

Диван оказался жёстким, прохладная кожа сразу прилипла к голым ногам, и я передвинулась на самый его краешек. Игорь же снял пиджак, бросив его на спинку рядом стоявшего кресла, ослабил галстук — красивый, в синюю и голубую полоску — и тяжело опустился около меня. Я, как завороженная, смотрела на его руку с дорогими часами на запястье. Обручальное кольцо тускло блеснуло в свете лампы. Он женат. Как это мило… И встречается в отеле с девственницами… Тьфу, ну мне же не жить с ним! Какая разница?

Рука аккуратно взяла завёрнутую в салфетку бутылку из ведёрка, а голос — приятный, с хрипотцой — спросил:

— Хочешь шампанского?

Я кивнула, потом спохватилась. Люба, это как с клиентами в кафе. Надо разговаривать и улыбаться. Я продублировала «голосовым сообщением»:

— Да, спасибо.

И улыбнулась.

Игорь разлил пенное вино по бокалам:

— Любовь — это твоё настоящее имя?

— Ну да, — удивлённо ответила я, принимая свой бокал. Наши пальцы соприкоснулись. У него ледяные руки.

— Прикольно, я думал, это такой «говорящий» псевдоним.

Я только плечами пожала.

— Ну, я тоже Игорь по паспорту. Выпьем за правду.

Наши бокалы тоненько звякнули друг о дружку, и я отпила немного шампанского. Брют. Ничего вычурного, слегка кисленькое, без особых ароматов. Игорь тоже глотнул, потом спросил:

— Ну, расскажи, как ты докатилась до такой жизни?

Спросил вроде как и с юмором, весело, но его голос мне показался усталым и равнодушным. Да и что ответить? Правду? Соврать?

— Просто деньги нужны, — я снова пожала плечами. Шампанское приятно холодило язык, а потом будоражило всё тело пузырьками. Надо ещё выпить.

— Ты учишься или работаешь?

— Работаю.

— И денег не хватает, — с усмешкой подытожил он, откидываясь на спинку дивана. Теперь мне стало неудобно — будет разговаривать с моим боком. Слегка повернулась, чтобы он видел моё лицо. Привычка. Клиенты в кафе…

— Шла бы ты выучилась на секретаршу, потом бы сидела в какой-нибудь приёмной большого концерна или предприятия, как моё, печатала бы документы, подносила на подпись и варила кофе.

В его голосе уже был откровенный сарказм, но я списала его на тот факт, что, возможно, он не любит своего секретаря.

— С таким миленьким личиком, как у тебя, это вообще плёвое дело.

— Мне кажется, эта работа называется «делопроизводитель».

Нет, Любаня, шутить ты не умеешь. Что за глупости ляпаешь?!

Игорь, видимо, был того же мнения, потому что решил прервать обмен любезностями. Он пересел поближе, подвинулся ко мне, обдав лёгким запахом дорогого одеколона, и спросил так буднично, словно делал это каждый день:

— Я поцелую тебя?

Ну, и что ответить на это? Я кивнула. Зачем спрашивает — ведь я пришла за этим. Игорь обнял меня за плечи, привлёк к себе и коснулся губами губ.

Я думала, будет противнее.

Но его губы оказались мягкими, ласковыми, настойчивыми. В первый и последний раз я целовалась на выпускном, полтора года назад, и моим партнёром был брутальный и невыносимо красивый одноклассник, который обычно клеился к более симпатичным и ухоженным девочкам. А в тот раз решил порадовать всех «отсталых», среди которых затесалась и я. Точно такое же впечатление сложилось и сейчас, с Игорем. Будто он за свои деньги занимался благотворительной акцией — подними девушке настроение и дай уверенность в себе…