— Альпарслан не женился.

После этих слов я застываю, словно прибитая к полу. Отсчитываю удары сердца и рвано выдыхаю. Да быть того не может!

— Я не знаю, откуда всплыли те новости. Однако никакого торжества не было. — Подруга глубоко вздыхает, заламывая пальцы, но продолжает: — А затем я как-то увидела новости, где он говорил журналистам, что ни о какой свадьбе и речи быть не может. А уж о любви — тем более. Я не знаю, отчего он поменял мнение, ведь тебе он говорил иное. Может быть, Лариса его достала или еще что-то произошло… Не знаю, Дарин… А вот насчет совместных фотографий с ней он промолчал. Сказал, что уничтожит каждого, кто попытается опубликовать ложную информацию. Что всех, кто лезет в его личное пространство, копается в его жизни и виноват в разводе с тобой, он накажет по полной.

— Господи! — Из горла вырывается истеричный смех. Прижав сына ещё крепче, я чувствую, как сердце начинает барабанить в груди. — Он единственный, кто виноват... Из-за кого наши пути разошлись! Именно он потребовал развода! Какие, к черту, виновники? О чем он там? Крыша, что ли, поехала?!

Рената оборачивается ко мне. Смотрит на меня растерянным взглядом. Она, кажется, сама ничего не понимает. Или же понимает, но не договаривает. И это конкретно выводит меня из себя.

— Он не женился на ней... Я начинаю думать, что ошиблась. Когда впервые увидела их в ресторане ... вместе... мне показалось, что они давно знакомы Смотрели друг на друга иначе, улыбались... Даже за руки держались! Но все равно есть какие-то сомнения… Точнее, появились, как только я увидела новости, опровергающие их свадьбу. По сути, получается, я натравила тебя на него. Может, всего этого не было бы… — Подруга разводит руками. — То есть вашего грубого разговора, развода... Может, не было бы...

— Прекрати! — Я впервые повышаю на нее голос, но, вспомнив, что держу сына на руках, тут же понижаю тон. — В новостях показывали, как они вместе по городу шлялись. Его белобрысая вела себя как королева! Между ними была связь — это главное! Поэтому мне плевать уже, понимаешь? Эта новость не изменит моего отношения. Мы не дети, Рената. Нам уже давно не по двадцать лет. Вот тогда можно было бы подумать, что ещё не созрели и не понимаем, что такое семья. Но, черт возьми, Альпарслан взрослый мужчина и на все пошел сознательно. Поэтому не надо мне тут...

Я пытаюсь говорить тихо, потому что Каан засыпает в моих объятиях. Но эмоции иногда берут верх, и у меня не выходит сдержать себя. Я цежу сквозь зубы некоторые слова, чувствуя, как в душе разливается злость.

Даже если сердце мечется и все еще стучит при виде него… Это ничего не меняет. Это все старые привычки. Все забудется. Со временем.

Альпарслан причинил мне столько боли. Столько мучений... Он много лет меня обманывал! Именно из-за него я подверглась нападкам со стороны родственников. Из-за него меня полоскали в СМИ, как только могли.

Нет ему прощения. Точка. И даже думать о нем более не желаю. И чего это я раскисла при встрече? У нас есть договор! Пусть только попробует приблизиться!

— Дарин, — тихо зовёт меня Руслан, стоя у кухонной двери. — Что-то не так?

— Все хорошо, — отвечаю на автомате, шумно выдыхая. — Поедем домой? Каан спит уже.

Попрощавшись с подругой и Рустамом, который пьет в одиночку, и поцеловав Мурата в щеку, я иду к выходу.

Дома мы оказываемся через час. Руслан поднимается вместе со мной. В мою квартиру. Там я сразу же иду переодевать сына и, уложив его в кровать, выхожу из комнаты.

Абрамов сидит на диване, что-то читает на экране своего телефоне. Я присаживаюсь напротив и жду, когда он обратит на меня внимание.