– Я её не убивал, – сдвинул брови молодой человек.

– В вашей ситуации отрицание вины только всё усугубит, Александр Петрович. Я советую вам сделать чистосердечное признание, пока это ещё имеет какой-то смысл. Да, состояние Юлии Павловны не позволяет считать её показания достоверными, но следователь вам попался дотошный. Он ведь всё проверит.

– А Юля-то здесь при чём? – ещё сильнее нахмурился Саша.

– Ваша бывшая девушка полагает, что конфликт между ней и вашей матерью мог стать причиной трагедии, – пояснил адвокат. – Только вы почему-то об этом конфликте в своих показаниях не упомянули, хотя мотив для убийства проистекает именно из него.

– Да какой конфликт? – Саша нервно потёр переносицу. – Они видели друг друга один раз всего, когда я их познакомить пытался. Мама повела себя по-свински тогда, Юля расстроилась. Всё, больше они не общались.

– А Юлия Павловна утверждает, что Светлана Борисовна угрожала ей по телефону, – поделился информацией юрист. – Вы об этом ничего не знаете?

– Нет.

– И что Светлана Борисовна пыталась задушить вашу бывшую невесту, вы тоже не в курсе?

– Бред какой-то, – Саша откинулся на спинку стула и запустил пальцы в волосы. – Я всё рассказал следователю и вам.

– Да-да, я помню, – устало вздохнул адвокат. – Вы вернулись с работы, нож нашли на крыльце, мать обнаружили на полу в доме… Александр Петрович, если вы и дальше намерены скрывать от меня важные факты, можете просто отказаться от моих услуг.

– Да ничего я не скрываю! – разозлился молодой человек. – Я не убивал мать! И понятия не имею, какое отношение моя невеста имеет к её смерти!

– Бывшая невеста, – уточнил защитник. – Хорошо, давайте тогда попробуем по-другому… Вспомните, пожалуйста, где вы были девятнадцатого октября за час до полуночи.

– Дома я был, – проворчал Саша. – Кино смотрел. Какая разница, что я делал вечером девятнадцатого, если маму убили двадцать первого?

– Со слов Юлии Павловны, вечером девятнадцатого октября она пробралась во двор дома ваших родителей. Заглянула в окно. Светлана Борисовна её увидела и выбежала на улицу. Бросила в Юлю камнем, а потом начала душить.

– Нет, это ерунда какая-то, – замотал головой Александр. – Я тогда кофе себе пошёл наливать и случайно чайник уронил. Голова закружилась. Мама…

– Что? – сощурился адвокат, заметив сомнение на лице своего подзащитного.

– Мама тогда действительно выходила во двор, – поделился с ним Саша своими воспоминаниями. – Не знаю, зачем. Я не могу сказать, сколько времени её не было, потому что снова сел за компьютер, но около полуночи она уже спала. Это точно, я дверь в их с отцом комнату закрывал. Надоело сидеть в наушниках, хотелось звук нормально включить.

– И о визите Юлии Павловны она после этого ничего вам не говорила? – недоверчиво уточнил юрист.

– Нет, – подтвердил Саша. – Юля теперь тоже подозреваемая, как и я?

– Юлю привезли в больницу в половине первого ночи двадцатого числа, она вне подозрений, – вздохнул адвокат. – И у неё серьёзная черепно-мозговая травма. Лечащий врач говорит, что возможны спутанность сознания, провалы в памяти, галлюцинации, поэтому её показания и нельзя считать достоверными. К тому же, её нашли в парке в двух километрах от вашего дома, а с такой травмой она сама бы туда не добралась. Либо кто-то зачем-то её туда перевёз, либо это ложные воспоминания, но следователь всё равно проверит эту версию, вы же понимаете. Это явный мотив. Даже если вы не видели свою бывшую невесту в тот вечер, мать могла позже рассказать вам о драке. Вы вспылили, схватились за нож…