Выхожу из кабинета и пробираюсь к самой дальней комнате, где есть как раз тот самый выход.

Сердце колотится. Еще немного и буду свободно, может, и не по документам, но для начала хотя бы физически. Вздохну полной грудью.

Интересно Кира уже нашла Кирилла? Договорилась?

Постоянно смотрю по сторонам. Так и кажется, что Лар сейчас схватит меня за руку и снова утащит домой. Но нет. Его не видно.

Крадусь сквозь яркую расфуфыренное скопление людей. Некоторые на меня оглядываются, рассматривают. Не понимаю, чем я так могла привлечь их внимание? Может, тем, что пришла на вечер с самим Илларионом Сатаровым, который известен тем, что вечно появляется один.

Но теперь меня это не должно волновать. Пошел он… И его закидоны.

Захожу в самую дальнюю комнату как и говорила Кира. Это что-то вроде мини гостинной. Уютная вся в нежных тонах. Вот в такой можно остаться и надолго. Но не мне и не сейчас. Дергаю дверь на веранду. Открыто.

Сразу же выбегаю на такой манящий свежий воздух. Веранда с торца дома выглядит совершенно другой. Нет того пафоса. Высота небольшая и я облокачиваюсь на перила, вдыхая свежий воздух.

И как я только могла загнать себя в такие рамки? Где та девчонка, что самостоятельно могла решить любую проблему?

У меня много вопросов, на которые я обязательно найду ответы внутри себя. Но сейчас главное — выбраться в безопасное место.

Подхожу к лестнице, что ведет вниз, в красивый сад с подсветкой.

— Юля, постой!

Слышу голос позади себя. Женский. Замираю и надеюсь, что это мне просто кажется. Только не это. Я ведь уже почти… еще не много…

— Я звала, звала, а ты не оборачивалась, пришлось бежать за тобой.

Хватает меня за руку. Мое запястье обжигает. Она посмела прикоснуться ко мне. Мне противно. Охота оттолкнуть ее.

Разворачиваюсь и смотрю в глаза той, что кувыркалась с моим мужем. Та, что не стесняясь стояла там, в номере передо мной обнаженный и сейчас она так спокойно подходит и смеет трогать меня?

Пытаюсь вырвать свою руку из ее омерзительных лап. Но она цепко схватилась. Усмехается, глядя прямо мне в глаза, но в голосе слышу отчаянье:

— Мне надо с тобой поговорить.