• Тогда – что, Влад? – глупо размазываю по лицу предательские слезы.
• Тогда ты готова меня терпеть?
• Дай мне это понять. Это почувствовать. Не никто? Это правда?
• Дурочка моя, - подхватывает на руки, ногой распахивая дверь, возвращаясь в спальню.

  И я млею от того, как зарывается в мои волосы, как скользит уже снова жадными поцелуями по шее, вниз, вся сжимаюсь, когда подбрасывает меня на руках выше, втягивая губами уже разбухший, невероятно чувствительный сосок.

   – Разве я мало тебе рассказал, чтобы ты чувствовала себя никем?

   Бросает на постель, нависая сверху, сверкая над моими своими невозможными глазами.

   – Разве я стал бы так рисковать, просто ради сексуальной игрушки, - пронзает взглядом, а его руки уже скользят по внутренней поверхности бедер, и я сама распахиваю ноги ему навстречу.

   – Ради просто секса, Даша? Знаешь, сколько у меня такого секса?

   Внутри снова пронзительно колет от того, что говорит об этом.

   Прямо сжимается. Неприятно слышать, что у него было столько женщин. И не просто было, а каждая готова делать что угодно, как он захочет ублажать его по одному щелчку его пальцев. Черт, да я тоже уже в этих рядах. Сама была готова. На все. Только что.

   Но все равно, - он выбрал же меня!

   И от этого понимания жар расползается по всей груди. Скручивается внизу живота, опускаясь все ниже, взрываясь пузырьками сумасшедшего тока, полыхая там, где прошлись его пальцы..

Пальцы ног поджимаются сами по себе, когда он медленно, очень медленно накрывает мои губы своими.

   Этот поцелуй совсем не похож на то жадное набрасывание, голодное, звериное, с которым он впился, терзая, в мои губы раньше, пока еще не до конца проснулся.

   Это что-то запредельное, едва проводит губами, легко накрывает, - а у меня сердце прошибает насквозь.

   Сама не замечаю, как застонав, обхватываю ногами его бедра. Переплетаю их, поддаюсь всем естеством Владу навстречу.

   – Девочка моя, - лихорадочно светятся его глаза прямо над моими.

   Рука мягко гладит по щеке, задевая разметавшиеся волосы, а разряды тока уже пронзают меня насквозь. Бедра сами дергаются к его огромному налитому члену, который уже придавливает своей каменной мощностью мои лепестки, чуть раздвинув их.

   – Если ты не хочешь, я тебя не трону.

   И снова эти нежные, невесомые прикосновения. К лицу, по векам, по волосам.

   Он бесконечно, безумно возбужден, и это видно не только по вздыбленному органу.

   Это сквозит во всем, - в его одурманенных глазах, в хриплом голосе, в том, как напряжены его стальные мышцы и в капельке пота на его виске. В том, как дергается его кадык, - с силой, судорожно, надрывно.

   И все же, кроме страсти в его глазах мерцает что-то еще…

   То, что мне страшно даже высказать словами.

   Чтобы не обмануться.

   Чтобы после горечь разочарования, как серная кислота, не разъела мне самую душу.

   – Я остановлюсь, Даша. В любой момент. Если ты хочешь.

   – Нет, - выдыхаю слишком поспешно, обхватывая его огромные плечи руками. – Нет, Влад. Не останавливайся…

   – Но это твой последний шанс, - он будто меня и не слышит.

   Только его сердце бьется прямо в мою грудь, его удары я ощущаю в себе, внутри, под кожей.

   – Обратной дороги уже не будет, Дааааша. Или я останавливаюсь и ухожу, или ты моя. Навсегда моя. Насовсем. Полностью.

   Мне становится немного жутко от того, как полыхают глаза этого мужчины.

   Голодом, звериной, ненормальной, нечеловеческой жадностью, - но в ней сейчас намного больше, чем просто страсть и сексуальное желание.

   Он будто требует от меня, чтобы я душу ему продала. Нет, отдала. Так просто. На ладони.